У лукоморья

Как только выпадает свободный вечерок, достаю из шкафа свою заветную чашку. Я привезла ее из прошлогодней поездки по пушкинским местам.

№7 (5449)
19.01.2012
Наталья Сурикова

Низенькая, пузатенькая, из толстой молочно-белой керамики, украшенная росписью ручной работы. С одной стороны нарисована бревенчатая избушка (домик няни), утопающая в кустах осеннего орешника, роняющего пожелтевшие листья, с другой — как будто пушкинским пером выведено: «Михайловское». Медленно, растягивая удовольствие, пью душистый стобушинский чай, собранный и высушенный братией Свято-Успенского Святогорского монастыря. Поглаживая теплые, уютные бока чашки, мысленно возвращаюсь в необыкновенные дни, проведенные в любимом краю, в «гостях» у великого поэта.

С чего начинается Родина?

Много лет назад, на заре туманной юности (как писали в старых романах), я впервые побывала в пушкинском музее-заповеднике «Михайловское» на Псковщине. И полюбила эти места раз и навсегда. Спроси меня в любое время суток, в любом настроении о самом заветном желании — отвечу не задумываясь: «Поехать в Михайловское!» Это место обладает какой-то необычайной, магически притягательной силой. И не только потому, что в этих удивительно красивых, волшебных краях жил и творил любимый поэт миллионов. Мне кажется, что любовь к этим местам, желание возвращаться сюда вновь и вновь возникают на уровне генетической памяти русского человека. Памяти, которая возвращает его на историческую родину. Мы часто говорим о малой, о второй родине, но почти никогда — о духовной, исторической родине. Она занимает не только научное и литературное, но и вполне конкретное географическое пространство. Это территория современных Новгородской, Псковской, Тверской областей. Места, «откуда есть пошла Русская земля», как сказано в первой русской летописи — «Повести временных лет», где, как написал Пушкин, «русский дух и Русью пахнет».

Именно здесь, среди спокойных изумрудных холмов, в дремучих лесах, на берегах прозрачных ручейков, светлых славянских рек и голубых озер поселились наши далекие предки. В условиях суровой природы закалялся русский национальный характер, формировались обычаи и традиции народа, слагались предания, легенды, сказания, былины, создавался «великий и могучий» язык — по крупинке собирался бесценный интеллектуальный и нравственный багаж, с которым наш народ шествует сквозь второе тысячелетие. И далеко не случайно Александр Сергеевич Пушкин явился миру как национальный поэт, как величайшее явление русской духовности и культуры именно в этих местах.

Наконец звезды сошлись так, что ранним июльским утром я оказалась на перроне псковского вокзала. После московской жары и отравляющего смога — прохлада, чистый воздух, пронзительно свежий запах омытой дождем листвы деревьев — все воспринималось как настоящее чудо. В ожидании автобуса на Пушкинские Горы (так называется поселок, в котором находится заповедник) изучала карту Псковской области, висевшую на стене автовокзала. Названия городков, деревень, речушек хочется проговаривать вслух. Они звучат как музыка, как пароль для каждого русского сердца — Ловать, Великая, Сороть, Чудское, Опочка, Изборск… Вот она — наша историческая «колыбель», вот она — «земля обетованная»!

Пушкинские Горы

Это районный поселок городского типа, построенный на месте дореволюционной слободы Тоболенец, рядом со Святогорским монастырем. В 70-е годы прошлого века подобных районных центров появилось на просторах нашей необъятной Родины великое множество. Они похожи друг на друга как братья-близнецы. Улицы застроены типовыми серыми блочными пятиэтажками. В центре поселка — типовая гостиница «Дружба». Именно она — по-советски добротная, без излишеств, стала на четыре дня моим вторым домом. На первом этаже расположен ресторан с типичным для этих мест названием — «У лукоморья». Побывать в нем не пришлось, но вот маленькая кулинария при ресторане была приятным открытием. Еда по-домашнему вкусная, всегда свежая, аппетитная. Местные хозяюшки хлопочут с раннего утра. Зайдешь — глаза разбегаются, слюнки текут. На прилавке красуются блюда с горячей курицей, сочным жареным минтаем, голубцами, котлетами, румяными пирожками, только из печки, — впрочем, всего не перечислишь. Самое примечательное, что вся эта вкуснятина стоит, по современным меркам, сущие копейки. Прекрасно позавтракать или поужинать можно было за 40-50 рублей.

Внешний вид у поселка достаточно заурядный, если не сказать унылый. Мне в голову постоянно приходила аналогия со знаменитым холстом с изображением горящего очага из сказки «Приключения Буратино». Наверное, потому, что я точно знала: за этой серостью и невзрачностью скрывается мир красоты и гармонии, он совсем-совсем рядом.

«Такси, такси…»

Для неорганизованных посетителей заповедника, не имеющих собственных «колес», сразу возникает проблема транспорта. Дело в том, что территория его достаточно обширна, расстояния между основными базами (Михайловское, Тригорское, Петровское) — от пяти до десяти километров. Регулярные автобусные маршруты ликвидированы по причине нерентабельности, посетителей сегодня, мягко говоря, маловато. Конечно, лучше всего было бы прогуляться по живописнейшим дорогам пешком, как это в свое время делал Александр Сергеевич, исходивший эти места вдоль и поперек. Но времени у современного человека всегда не хватает. Приходится прибегать к услугам таксистов. (Кстати, это один из основных видов заработка местных мужчин). Как правило, туристы, поймав такси в первый день, обмениваются с водителем телефонами и в дальнейшем, как бы обзаведясь личным транспортом, вызывают его по мере необходимости. Это одна из самых существенных статей расходов: 120-150 рублей в один конец.

Заповедные места

На территории музея-заповедника находятся: усадьба семьи Ганнибалов — Пушкиных «Михайловское», усадьба друзей поэта Осиповых — Вульф «Тригорское», усадьба двоюродного деда Александра Сергеевича П.О.Ганнибала «Петровское»; Святогорский мужской монастырь; могила А.С.Пушкина и некрополь Ганнибалов — Пушкиных в Святогорском монастыре; городища Воронич, Савкино, Велье, Врев; музей «Мельница в деревне Бугрово»; озера Кучане, Маленец, Белогуль, Велье, Черное; пойменные луга реки Сороти; научно-культурный центр Пушкинского заповедника в поселке Пушкинские Горы. Всего насчитывается более семидесяти памятников истории и культуры.

Центром этого богатейшего комплекса достопримечательностей является, вне всякого сомнения, музей-усадьба «Михайловское», имение матери поэта. Надежда Осиповна Ганнибал (Пушкина) получила его в наследство от своего отца, Осипа Абрамовича Ганнибала, сына знаменитого «арапа Петра Великого». А.С.Пушкин впервые приехал в Михайловское в 1817 году. «Вышел из лицея, я почти тотчас уехал в псковскую деревню моей матери. Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике…» В годы ссылки с 1824-го по 1826-й поэт испытал на этой земле еще не виданный творческий подъем. Именно здесь были написаны центральные главы романа «Евгений Онегин», драма «Борис Годунов», поэма «Граф Нулин», более двухсот лирических стихотворений. В последующие годы Пушкин возвращался сюда с завидным постоянством. И последнее пристанище он обрел, согласно завещанию, в семейной усыпальнице Ганнибалов — Пушкиных в Святогорском монастыре.

«Чувства добрые…»

Магии этого волшебного, воистину сказочного места невозможно противиться, ты неизбежно окажешься у него в плену. В «Михайловском» и других усадьбах заповедника собраны богатейшие и уникальнейшие материалы, рассказывающие о михайловском этапе творчества поэта, о жизни и быте русского дворянства в начале XIX века, — удивительно интересная и поучительная информация. Впрочем, мне представляется, главное совсем не это. Главное — ощущение сопричастности с миром добра, света, красоты и гармонии, с миром прошлого, настоящего и будущего великой русской поэзии и культуры. Эти чувства невозможно передать даже самыми высокими и восторженными словами. Они — в ласковом шелесте пронизанной летним солнцем березовой листвы, в холодном медленном пульсе столетних елей и лип, в зеркальной глади рек и озер, в бесконечной сини псковского неба.

Гости «Михайловского» ведут себя, на первый взгляд, необычно. Они не спешат на экскурсию в музей, а долго, медленно бродят по аллеям и дорожкам старого парка, задумчиво сидят на берегу озера или на околице усадьбы. Как будто чувствуют необходимость настроить каждую струнку души своей на музыку пушкинской поэзии, ибо не терпит она ни одной фальшивой ноты. Кажется, будто псковская земля забирает у человека всю скверну. Лица разглаживаются, светлеют, становятся спокойными и доброжелательными. Незнакомые люди приветливо здороваются друг с другом. На глазах происходит чудо, сбывается пророчество поэта. Помните школьное: « И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал…»

У подножия Михайловского холма протекает река Сороть, в которой Пушкин любил летом плавать. Поднимаясь от русла реки к дому, встречаю почтенное семейство. Его глава, мужчина средних лет, весело спрашивает меня: «Это та самая тропинка, по которой Сашка бегал купаться на речку?» «Да, да, именно она», — радостно киваю в ответ, будто речь идет о старом хорошем знакомом. Простой шутливый вопрос породнил нас, сделал близкими людьми. Все-таки замечательно, что есть он — наш общий Сашка! Вот уже двести лет он помогает нам быть вместе, думать, чувствовать как единый народ, выживать в невиданных трагедиях, учит посвящать «души прекрасные порывы» своей Отчизне, гордиться своей историей.

«Поэта дом опальный»

Помещичий дом в Михайловском был построен дедом поэта на высоком холме. Отсюда открывается удивительно живописный вид, прекрасно описанный в стихотворении «Деревня»: «Там вижу двух озер лазурные равнины…» С тех пор здесь почти ничего не изменилось. От ощущения невиданного простора, обилия воздуха и света захватывает дух. Дом Пушкиных небольшой, одноэтажный, состоит из шести комнат. Администрация заповедника старается изо всех сил держать планку демократичных цен, экскурсия по дому и дворовым постройкам стоит 80 рублей.

Экскурсоводы в Михайловском совершенно особенные женщины. В их внешнем облике есть нечто монашеское: простота, скромность, внутренняя сосредоточенность, отсутствие косметики. А как эти строгие лица преображаются во время рассказа о поэте! За долгие годы служения (язык не поворачивается назвать это работой) они не утратили искреннего юношеского восхищения перед красотой пушкинского слова, снова и снова в почтении склоняют голову перед божественной тайной гения. В музее собрано большое количество подлинных вещей, принадлежавших поэту и его близким. Их называют мемориями (от латинского слова «память»). Кажется, что эти экспонаты перестают быть неодушевленными, а приобретают некий священный смысл, создавая особое энергетическое поле, переносящее нас в девятнадцатый век. Мы чувствуем себя не в музее, а в гостях у семьи Пушкиных.

В девичьей нас «встречает» Арина Родионовна Яковлева, любимая няня поэта. Именно эта простая, неграмотная женщина помогала Пушкину преодолевать недостатки «проклятого воспитания», отрыв русского дворянства от национальных духовных корней. Она открыла для юного Саши бесценную сокровищницу народной мудрости и красоты — мир русской сказки. В этой комнате няня жила зимой, здесь под ее руководством дворовые девушки занимались рукоделием. Сохранились подлинные вышивки, сделанные дворовыми девушками Михайловского и Тригорского почти два века назад. Большой интерес вызывают копии писем няни к Пушкину, написанных под диктовку местных грамотеев.

В комнате родителей знакомимся с семьей Александра Сергеевича. На стенах — портреты: отца — Сергея Львовича, матери — Надежды Осиповны, брата и сестры — Льва и Ольги Пушкиных. Погружаемся в атмосферу очень непростых, драматических отношений, которые сложились между отцом и опальным сыном. Копии писем и черновиков произведений передают настроение отчаяния и уныния поэта в первые дни ссылки. Здесь представлена икона «Троица», которой отец Пушкина благословил его брата Льва во время женитьбы.

В самой просторной комнате Михайловского дома, зальце, попадаем на маленький семейный праздник. Нам представляют многочисленную родню поэта по материнской (Ганнибалы) и отцовской (Пушкины) линиям, ярко и образно рассказывают о сельской жизни и быте типичной дворянской семьи в начале XIX века. Сестра Александра Сергеевича Ольга увлекалась живописью. Акварель «Две собаки», написанная ею талантливо и со вкусом, украшает стены зальца.

В столовой знакомимся с друзьями-лицеистами, посещавшими Михайловское. Встречи с И.И.Пущиным, А.А.Дельвигом были одними из самых радостных событий жизни Пушкина в псковской деревне. Подлинные предметы посуды семьи Пушкиных и Ланских (блюдо, подставки, бокалы), бильярдные шары и кий из Михайловского позволяют воссоздать яркую картину веселого застолья, бесшабашных игр и развлечений молодых повес.

И вот наконец святая святых — творческая лаборатория гениального поэта, его кабинет! Здесь хранятся бесценные сокровища — личные вещи Пушкина: железная трость, подножная скамеечка, стол письменный красного дерева, из Тригорского, кресло тверских друзей, этажерка сына — Григория Александровича, серебряный подсвечник с колпачком и щипцами, подставка для перьев. В этой скромной, уединенной комнате старого ганнибаловского дома Александр Сергеевич создавал свои великие произведения. Его незримое присутствие здесь настолько ощутимо, что мурашки бегут по коже. Гениальной интуицией творца он пронзает время и оказывается рядом с нами: «Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный, и, долго слушая, скажите: это он. Вот речь его. А я, забыв могильный сон, взойду невидимо и сяду между вами. И сам заслушаюсь…»

Рядом с господским домом среди густых кустов сирени, жасмина и орешника стоит маленький деревянный флигелек, домик няни. Летом в нем жила Арина Родионовна. Сюда поэт частенько приходил отдохнуть и послушать чудесные сказки. В комнате воспроизведено убранство няниной светелки: старинные столы и стулья, лавка, сундук-подголовник, русская печь с лежанкой, старенькое веретено, в деревянном лотке клубки шерсти и спицы для вязания. Единственной подлинной вещью Арины Родионовны является деревянная шкатулка, подаренная ею поэту Н.М.Языкову, гостившему в Тригорском и посещавшему Михайловское летом 1826 года.

Экскурсия еще не закончилась, а я уже начала грустить и мечтать о следующей встрече, как будто расставалась с очень близкими, дорогими людьми.

«Не нужен нам берег турецкий?»

К воспоминаниям о Михайловском неизбежно примешивается нотка грусти: немногие из соотечественников спешат на это пиршество русского духа. А молодежи, от 18 до 35, вообще не видно. Всех потянуло в заморские края. О душе совсем забыли. Наверное, нужно плюнуть на всю эту завлекательную иноземщину и поехать в Михайловское! Могу с уверенностью сказать — не пожалеете. Напротив, там получите такой заряд радости, счастья, оптимизма, такой запас здоровья душевного и телесного, что хватит и себе, и детям, да еще и внукам достанется!