Здравствуй, Ямбург!

Тридцать лет назад на месте современного Ямбурга властвовали только снега, жгучий ветер и мороз. Здесь, в 150-ти километрах к северу от Полярного круга, не было человеческого жилья, не было буквально ничего, к чему мы так привыкли: воды, топлива, тепла, света. Вместо дорог — голая тундра.

№9 (5451)
21.01.2012
Дарья Демешко

Промышленное освоение Ямбурга началось в 80-х, тогда на месторождение прибыл первый автотракторный поезд с пионерным десантом. Первопроходцам предстояло сделать многое: приступить к строительству посёлка для газодобытчиков, обустроить транспортные пути, установить оборудование для первой буровой.
В январе 1982 года на Медвежьем распоряжением по объединению «Надымгазпром» была сформирована автотракторная колонна. Знакомый лозунг «Даёшь!» (в данном случае — Ямбург) был заготовлен заранее, на старте экспедиции, в успехе которой никто не сомневался. Каравану, состоящему из тридцати девяти единиц самоходной техники, предстояло преодолеть трёхсоткилометровый путь по тундровой целине, по льду Обской губы и «зацепиться» за клочок холмистого бережка безвестной доселе заполярной речушки с причудливым именем Нюдямонготоепока.
Руководителем поезда был назначен начальник производственно-диспетчерской службы Надымгазпрома Григорий Заценко, ответственным за технику — завгар пангодинского АТП Станислав Суптеля, проводником — начальник топографической партии объединения Анатолий Богданов. Рабочий костяк отряда составили опытнейшие шофёры и механизаторы: Александр Швец, Адам Филимончук, Сергей Берченко, Николай Филоненко, Александр Шилов. Да и все остальные водители, трактористы, бульдозеристы были не робкого десятка, имели за плечами солидный полярный стаж.
Тракторы с жилыми вагончиками на санных прицепах везли с собой всё необходимое для пионерного выхода, начиная от ёмкостей под воду, бензина, солярки и заканчивая постельными принадлежностями, кастрюлями, молотками, гвоздями. Кроме «жилья» участники десанта захватили в необжитую тундру вагон-столовую, электростанцию, котельную, бульдозеры, топливо, продукты.
В добрый путь!
Автотракторная колонна выехала 18 января 1982 года. С территории 9-го промысла Медвежьего её провожали русским караваем и дружеским пожеланием «В добрый путь!» В конечном пункте первопроходцев должны были встретить сигнальными огнями и хлебом-солью трое строителей-добровольцев, которых заведомо забросили на точку, чтобы подготовить «условия» (два вагончика) для приёма десанта.
— Мы были своего рода сопровождением первого санного поезда, идущего в Ямбург, — рассказывает участник автотракторной колонны, бывший оператор по добыче газа ГП-1 ООО «Газпром добыча Ямбург» Юрий Плохута. — Двое суток (47 км) ехали вместе с ним, потом вернулись в Медвежье... Санный поезд в составе восьми тракторов и двух «КрАЗов» медленно двигался по целине. Временами начинало пуржить так, что приходилось вовсе останавливаться. Техника то и дело застревала в снегу. Цепляли тросами, вытягивали. Никакой горячей пищи двое суток нам не привозили, ели тушёнку да строганину из рыбы, которой запаслись вдоволь.
Санная скорость поначалу здорово раздражала первопроходцев. Никто, даже самые опытные, не мог сказать, сколько времени понадобится автоколонне, чтобы добраться до Ямбурга: три дня или пятнадцать. В 1974 году десант от Пангод до Уренгоя пробивался тринадцать суток. А тут расстояние почти вдвое больше.
Уже в первые дни пути участникам экспедиции пришлось заниматься мелким ремонтом: несколько раз подваривали дышла у саней — стальные сцепки на морозе трескались, словно стеклянные.
Большие надежды первопроходцы возлагали на Обскую губу. Это была хоть ледовая, но дорога. Во-первых, нет оврагов, не надо опасаться болот, во-вторых, мало снега, в-третьих, до Ямбурга оставалось всего 150 километров. Правда, это не шоссе. Повсюду подстерегают торосы, трещины, воздушные подушки подо льдом...
К Обской губе пионерный десант вышел только наутро третьего дня. До этого маршрут пролегал по тундре — земля всё-таки, а здесь сплошная ледяная бездна, ещё толком не опробованная гусеницами и колёсами. Она разрывалась резким и сухим звуком артиллерийского выстрела, после чего вдаль зигзагами убегали трещины. Всех успокоил опытный водитель-механизатор Александр Швец, объяснив, что это нормальное явление. Мороз — и разрушитель, и сварщик: вода хлынет в трещину и тут же склеит её.
В авангарде, далеко опережая колонну, на вездеходе ГАЗ-71 пробивался топограф Анатолий Богданов — единственный из всех, знавший маршрут. На его долю выпала наиболее трудоёмкая и ответственная работа. (Большая часть пути проходила вдоль берега по льду Обской губы. Возьмёшь невзначай левее — и угодишь в Карское море. До него, правда, тысяча километров, но выход по губе прямой). Во избежание несчастных случаев необходимо было то и дело проверять состояние и толщину льда. Во время пути Анатолий Богданов вручную просверлил во льду не менее 300 отверстий!
Быт десантников
Как выжить в продутой всеми арктическими ветрами тундре? Как обойтись без воды, топлива, тепла, света? Подобными вопросами участники десанта не задавались, а возникшие в пути трудности решали, так сказать, по мере их поступления: нужна вода — набей кружку снегом, он растает в кабине автомобиля, чтобы умыться — даже нагибаться к сугробу не нужно: просто постой на ветру... Впрочем, всё это мелочи в сравнении с дорожными приключениями: выдёргиванием из сугробов забуксовавших машин, пургой, ночлегом в голой тундре.
Первые две ночи первопроходцы спали в кабинах машин сидя. На третью — «пассажиры» отогрели пропановой горелкой застывший вагончик и устроили там ночлег прямо на полу, подстелив под спальные мешки два слоя досок. Температура, естественно, была почти уличная — горелку ведь на ночь не оставишь.
К изыскам собственной кухни (горячая пища на трассу доставлялась вертолётом несколько раз за всё время пути) участники десанта сразу же причислили замороженный хлеб, рецепт которого повар санного поезда Евгений Лаврик узнал ещё в армии. Главное, хлеб надо замораживать ещё горячим, сразу после выпечки. Тогда, если его и через месяц занести в тёплое помещение, он будет душистым и свежим. Такой провиант пришёлся по вкусу и местному ненцу-рыбаку со стойбища Сядэй Харвут. Хлебосольные десантники угостили его целым мешком столь редкой в тундре провизии. Взамен коренной северянин привёз надымчанам рыбу. К мороженому хлебу «подавали» чай, вскипячённый в ведре на горелке.
Конечно, первопроходцы не были одинокими робинзонами. Они ехали подготовленными, им помогали, их поддерживали. В их распоряжении находилась мощная техника. Но всё это не умаляет заслуг тех, кто согласился быть в первом десанте. Ими двигал какой-то северный азарт и огромная жажда увидеть плоды своих трудов.
Даёшь Ямбург!
Трудный это был переход. Всё выпало на долю первопроходцев: и адский холод, и бешеная пурга, и валящая с ног усталость. В ночь с 22 на 23 января колонна подошла к цели. Это январское утро и считается началом истории освоения Ямбургского месторождения.
Шестисуточный бросок надымчан красочно и буквально по часам расписан в очерке участника похода журналиста Валерия Миролевича «Дорога на Ямбург»: «Вертолётчики завезли газеты. И центральные, и местные сообщали о санном поезде, идущем к Ямбургу. Газеты передавали по рукам, читали вслух. На снимке, сделанном ещё на девятом промысле Медвежьего и опубликованном в городской газете «Рабочий Надыма», некоторые узнали себя.
И вот что значит настроение! Колонна пошла быстрее. А потом трактористы предложили пропустить «Уралы» — снегу на льду мало, что им плестись за тихоходами? «Уралы» вслед за вездеходом Богданова быстро двинулись к месторождению...
Наша колонна уже в седьмом часу вечера чуть не проскочила устье речки. В темноте прожекторами высвечивали берега, пока не увидели наконец вагончик, наполовину занесённый снегом, и рядом три фигуры с ружьём и фонариками.
Это были самые первые жители Ямбурга — звено плотников, доставленное сюда вертолётом две недели назад: Владимир Придатко, Николай Охрименко и Александр Литвинов.
Утром мы забрались на высокий прибрежный холм, у подножия которого стоял вагончик изыскателей. Переход завершён! Техника, грузы доставлены на месторождение... Интересно, какое оно?
К востоку, насколько охватывал взгляд, простиралась холмистая равнина, часто изрезанная глубокими оврагами. И ни одного деревца! Здесь, наверху, и снега-то почти не было — всё сдувал ветер. Ниже, метрах в пятистах, — небольшая ровная площадка. А вдоль неё, плавно изгибаясь, лежала Нюдя — промёрзшая до дна... Шесть суток, недосыпая, с постоянным ощущением холода люди шли сюда. И вот она, стылая, пронизанная ветрами тундра, в которой надо научиться жить и работать. На ровную площадку у берега реки трактористы выводили электростанцию, столовую, выстраивали в первую улочку четыре вагончика... В полдень на площадке будущего посёлка состоялся торжественный митинг. Десятки рук держали красное полотнище транспаранта: «Ямбург — наш!» Ветер вырывал его из рук, выдавливал слёзы из глаз. А после митинга отогрели в дизельной и разделили на всех каравай. Тот самый, вручённый перед дорогой на девятом промысле Медвежьего...»

Всё выпало на долю первопроходцев: и адский холод, и бешеная пурга, и валящая с ног усталость.

(по материалам музея ООО «Газпром добыча Ямбург») .