Алексей Акифьев: «Спасибо семье, что терпит отца-хоккеиста!»

Впрочем, для него это не рекорд. В почти родную тольяттинскую «Ладу» он приходил трижды и не отметает того варианта, что хоккейная жизнь может занести его в этот клуб и в четвертый раз. Завтра, в пятницу, на тюменском льду в матче регулярного чемпионата ВХЛ как раз встретятся «Рубин» и «Лада».

В интервью «ТИ» Алексей Акифьев рассказал о причинах своих уходов и возвращений, о нелегкой доле семьи хоккеиста и о том, как в 36 лет играть наравне с молодежью.

Та же раздевалка, тот же шкафчик

— Алексей, для многих болельщиков не секрет, что этим летом вы пришли в «Рубин» во второй раз. Не сложно было возвращаться на старое место?

— Честно говоря, приехал в «Рубин» с превеликим удовольствием. Никаких трудностей по этому поводу не испытывал: я отлично знал тренерский состав, многих ребят, город. Я даже больше скажу: у меня в раздевалке тот же шкафчик остался, что и в предыдущем сезоне. В общем, мне здесь очень комфортно.

— Помню, что после чемпионского сезона целый ряд хоккеистов покинул «Рубин». Казалось бы, успешная команда. Зачем уходить? Кто был инициатором разрыва отношений: вы или руководство?

— Я бы сказал, что мы расстались по обоюдному согласию. Клубу нужно было омолаживать состав, а я был достаточно возрастным игроком. Руководство думало, оставлять или не оставлять. В итоге был выбран второй вариант. Обид ни на кого у меня нет. Минувший сезон я отыграл в тольяттин-ской «Ладе». Летом «Рубин» снова предложил мне контракт. Хочу доказать, что вернулся не зря. Вообще мне отчасти даже приятна нынешняя ситуация. Получается, жизнь показала, что я по-прежнему могу быть полезен и в таком мощном клубе с большими амбициями и задачами, как «Рубин».

— «Рубин» завоевал Кубок «Братина» весной 2011 года, а награждение золотыми медалями прошло летом. Вы за наградой в Тюмень приезжали?

— Нет, не получилось. Я в это время был с семьей на отдыхе. Работа у хоккеиста такая, что нечасто удается побыть с родными. Ценишь каждый миг этого общения. Однако медаль мне передали. Парни привезли ее летом, когда были на предсезонном турнире в Тольятти. Золотая медаль у меня в коллекции только одна — тюменская.

— За тот год, что вы отсутствовали, на трибунах Дворца спорта что-то изменилось?

— Видно, что болельщики привыкли к победам, к тому, что «Рубин» на первом месте. Они даже немножко избалованы этим. В начале этого сезона у нас был неприятный момент — мы проигрывали, находились в низу турнирной таблицы. И в полной мере прочувствовали, как они реагируют на неудачи.

Команда билась и старалась, просто что-то не получалось. Хоккей — не индивидуальный спорт. Для успешной работы коллектив должен действовать в одном ритме, как единый механизм. У нас же были шероховатости. Сейчас мы исправили ситуацию, и болельщики снова рады. Но нужно понимать, что не может всегда все быть гладко. Бывают и сложные ситуации, из которых необходимо уметь выходить. И в тяжелые моменты тоже нужно поддерживать команду.

— На ваш взгляд, как относятся болельщики лично к вам? Как вы зарекомендовали себя за прошлый сезон?

— Думаю, как и ко всем — адекватно, положительно. Какого-то особого отношения к себе я не вижу. Не думаю, что я как-то выделяюсь из толпы. Я просто выхожу на площадку и честно выполняю свою работу. Мне хочется верить в то, что болельщику это видно.

Мы все живем ради семьи

— Хоккеист — профессия разъездная, постоянно переезды, перелеты. Молодому игроку, наверное, проще переживать это. Вы сказали, что редко удается видеть семью. Насколько это сложно?

— Действительно, ты проводишь огромное время в поездках, на сборах. Бывает, что чуть ли не каждый год меняешь место жительства. Для любого нормального человека в жизни важное место занимает семья. Хоккеист ты или преподаватель, пожарный — неважно! Ты все равно живешь ради семьи и хочешь проводить с ней как можно больше времени. Тем более когда становишься чуть постарше.

Но ничего не поделаешь: ты выбрал такую профессию. Работа тоже в жизни важна. Ты уделяешь ей очень много времени. От нее зависит твоя жизнь, достаток твоей семьи. Хочу сказать спасибо жене и двум дочкам, что они терпят такого папу, которого постоянно нет дома и появление которого даже на несколько дней — очень редкий праздник. При любом удобном случае стараюсь летать в Самару. Именно там мой дом, семья.

— Некоторые спортсмены возят семьи по всей стране вместе с собой. Не рассматривали такой вариант?

— Я раньше так и делал. Жена и дети жили со мной в Москве, когда я играл в «Спартаке», в Санкт-Петербурге, когда выступал за СКА. Пока мои дочки не подросли и не пошли учиться, брал их с собой. Конечно, можно было их привезти в Тюмень, устроить в местную школу. Но для детей большой стресс каждый раз вливаться в новый коллектив, привыкать к новому месту.

Мы с женой договорились, что не будем дергать дочерей. Пусть учатся в одной школе. По крайней мере, пока так. Дальше посмотрим. Все же нужно объективно понимать, что у меня впереди не очень долгая карьера хоккеиста. Я помню, что в январе мне исполнится уже 37 лет.

— Давно виделись?

— У детей недавно были осенние каникулы в школе, они приезжали ко мне в Тюмень. Сейчас очень надеюсь, что на новогодние праздники мы снова увидимся.

— Супруга не огорчилась, что в свое время влюбилась в хоккеиста, которого теперь никогда нет дома?

— Не знаю, я не задавал ей этот вопрос (смеется). Если мы продолжаем жить вместе, любим и уважаем друг друга, то, значит, нет. Значит, не разочаровалась во мне. Хотя не исключаю того, что когда старым стану, она мне все выскажет.

— Видимо, именно из-за семьи вы и возвращались в «Ладу» неоднократно? Все-таки Тольятти ближе к Самаре, чем другие хоккейные города.

— Скорее всего, да. Все-таки хочется быть поближе к дому, почаще видеть семью. Но такая уж у нас профессия. Если тебе предлагают хороший контракт и ты понимаешь, что ту роль, которую тебе доверяют, ты можешь осилить, то берешь чемоданы и едешь в другой клуб и другой город. За время моей карьеры семья к этому привыкла. Хотя привыкнуть, наверное, нельзя… Ну, скажем так, она смирилась с этим фактом.

Возможно, когда-то снова вернусь в «Ладу»

— Посмотрел историю вашей карьеры. Получается, «Лада» для вас родной клуб…

— В принципе да. Хотя начинал я в самарском ЦСК ВВС, когда мне было 18 лет. Оттуда в конце 90-х меня пригласили в «Ладу». Тренером в команде тогда был Геннадий Федорович Цыгуров. На тот момент «Лада» была топ-клубом в России. За нее выступали знаменитые игроки. Тольятти стал серьезной отправной точкой в моей карьере, которая сыграла важную роль в дальнейшем. Потом я играл в «Ладе» в начале 2000-х, меня приглашал в команду Петр Ильич Воробьев. В 2011-м состоялось еще одно мое возвращение в Тольятти. К этому моменту клуб уже ушел из КХЛ, переместился в Высшую лигу. Если вдруг представится возможность еще поиграть в «Ладе», то с удовольствием это сделаю.

— О Тольятти ходят легенды, что от побед местных команд зависит настроение всего города. Это действительно так?

— Да, есть такое. Мы приезжали на экскурсию на завод, и нам говорили: «Парни, если вы побеждаете, то у нас увеличивается работоспособность, мы перевыполняем планы! Если вы проигрываете, обсуждаем, переживаем, работать вообще не хочется». Думаю, это, конечно, все немного утрировано, но доля правды в этих рассказах есть.

— То есть если «Лада» проигрывает, то машины на заводе выпускаются обычные… ну, назовем их «российские». Если же команда выигрывает, то…

— … наверное, чуть-чуть качественнее (смеется).

— Еще один момент вашей карьеры. Вы провели пять сезонов без перерыва в питерском СКА. Сейчас редко встретишь ситуацию, когда хоккеист так долго находится в одном городе. Это действительно была, что называется, ваша команда?

— От Питера остались только положительные эмоции, приятные воспоминания. Прожив там пять лет, понял, что это лучший город в нашей стране. Приехав в Питер, попал как к себе домой. Никаких непонятностей, все меня устраивало. Была бы возможность, я и 10 лет там бы отыграл. Бывает так, приезжаешь и попадаешь в свою тарелку. И команда выигрывает, и ты очки набираешь, и в бытовом плане у тебя нет проблем.

— Любой хоккеист за карьеру меняет много городов и клубов. На память что-то остается?

— Лично я всегда при отъезде из любой команды забирал игровой свитер. Они у меня лежат дома. Не назвал бы это сентиментальностью. Просто это память о прошедшем времени. Положительная или отрицательная, но память. Иногда приятно вспомнить.

Низкий старт пойдет нам на пользу

— Вы уже упомянули о неудачном начале сезона. На ваш взгляд, оно все-таки пошло на пользу «Рубину» или нет? После падения последовали такие шикарные серии: победная командная, личная «сухая» Александра Судницина…

— Думаю, что это пошло в плюс. Все-таки проблемы закаляют и человека в обычной жизни, и команду. Мы лишний раз поняли, что наше нахождение на 21-м месте было просто ошибкой или случайностью. Мы сами себе доказали, что готовы играть на очень высоком уровне, что в лиге нет команды, которую мы не могли бы обыграть.

— Вы сказали, что «Рубину» по силам обыграть любую команду. Между тем не всегда у нас получаются матчи с аутсайдерами, не всегда идет игра, когда команда находится на первом месте. На трибунах ходят разговоры о том, что команда ленится в эти моменты, играет чуть вальяжно. Согласитесь?

— Настраиваемся мы на все команды одинаково. Просто совпадает так, что с аутсайдерами бывают сложные матчи, с лидерами, наоборот, бывают неожиданно легкие победы. Где-то получается, где-то нет. Да и на нашу команду хоть лидер, хоть аутсайдер настраивается одинаково. Обыграть «Рубин» — возможность доказать себе и всей лиге свою состоятельность. Поэтому в каждом матче встречаем жесточайшее сопротивление.

— Болельщики с интересом наблюдали за сериями, которые выдал «Рубин» в ноябре. Считали, сколько побед подряд сможет одержать клуб (10), сколько минут отстоит без пропущенных голов Александр Судницин (325:43). А хоккеисты эти моменты в голове держали или выходили на матч с обычными мыслями?

— Статистика обязательно должна вестись, это правильно. Кто-то уделяет ей больше внимания, кто-то меньше. Но неправильно сидеть и после каждой игры что-то высчитывать. Я вот даже в турнирную таблицу сейчас стараюсь не заглядывать и прочую статистику не изучаю. Сейчас побеждать надо, а не очки считать. Вот будет пауза в чемпионате, тогда и можно все обдумать, проанализировать. А вообще «цыплят» в хоккее по весне считают.

Конечно, тот факт, что мы десять матчей отыграли без поражений, радовал нас. Это активно обсуждалось, об этом писали в прессе. Приятно. Ведь это мы сами делали, а не кто-то за нас выходил на площадку и побеждал. То, что Саша отстоял четыре матча на «ноль», тоже и для него, и для нас очень важное событие.

— И все же. Когда вы выходили на очередной матч, какую мысль держали в голове? «Нам нужно выиграть и постараться отыграть на «ноль» или «нам нужно помочь Судницину продлить «сухую» серию, на кону рекорд НХЛ»? На трибунах, например, постоянно народ огорчается, если ворота Судницина все же «распечатывают» в конце матча. Каждый его «сухарь» болельщики воспринимают как свой.

— Мысли о том, чтобы помочь вратарю отстоять на «ноль», возникают регулярно. Допустим, когда в третьем периоде мы играем без пропущенных голов, бывают подобные разговоры: «Давайте постараемся, поможем Саньке отстоять на «ноль!» И сами получим положительные эмоции от того, что сыграем всухую, и парню поправим статистику.

— Уже несколько матчей подряд вы выходите на матч с нашивкой «К» на груди. По-моему, эта роль для вас не нова?

— Да, я был капитаном в ЦСК ВВС, «Ладе», «Спартаке». В СКА несколько матчей отыграл. Не скажу, что привычная или обычная роль для меня, но я не против исполнять эти обязанности, если ребята и руководство мне доверяют. Сейчас Лев Трифонов получил травму, я его заменяю. Для меня это несложно. Хотя это дополнительная ответственность, ты должен вести за собой ребят, должен своей игрой доказывать, что ты лидер.

В паспорт не заглядываю — не люблю статистику

— Вот чего-чего, а лидерских качеств вам, по-моему, занимать не нужно. Помню встречу с болельщиками, которая прошла в сентябре как раз в проблемный момент для команды. Многие хоккеисты сидели и молчали, мол, давайте, болельщики, выговаривайтесь… А вы одним из первых бросились на амбразуру, стали защищать команду, даже не будучи капитаном.

— В команде есть молодые ребята, которые, может быть, просто стеснялись. А есть группа ребят постарше, уже поигравших, у кого есть четко сформировавшееся мнение, взгляды на жизнь. Мы должны говорить и отстаивать свое мнение и позицию команды. На мой взгляд, люди тогда пришли пообщаться, услышать точку зрения хоккеистов. Вот я и высказывал свою позицию. Может быть, немножко агрессивно, но все же. Я готов постоять за команду в любой должности. Капитан, не капитан… Какая разница!

— Наверное, с вопросами о возрасте вам уже надоели, но все-таки. Через полтора месяца вам исполнится 37 лет. Для хоккеиста это очень солидно. Но когда смотришь на площадку, возраста вашего не видишь. В отличной форме находитесь!

— Я бы не делал такого акцента на своей форме. Просто выхожу на площадку и стараюсь, работаю. Пока, тьфу-тьфу, Бог дает здоровья. Буду играть дальше. А в паспорт лишний раз не заглядываю: я же говорил, что не люблю смотреть на статистику.

— Я так думаю, мысли о завершении карьеры пока даже не возникают?

— Хоккеист востребован до тех пор, пока он дает результат. Когда пойму, что я уже не могу приносить пользу, и буду слышать себе вслед «Ты — старый!», «Ты нам уже всю площадку песком засыпал!», тогда уже пора будет уходить. Пока что хочется играть и максимально продлить свою жизнь на льду.

— Многие игроки в будущем становятся тренерами. Однако не все готовы к этому. У меня складывается впечатление, что по своему складу ума, рассудительности, ответственности вы уже сегодня готовы перейти к тренерской работе.

— Я думал об этом. Однако тренерская должность — это совершенно другая работа. Как ты начинал с нуля хоккеистом и постепенно развивал мастерство, тем же путем придется идти и в тренерской работе. Необходимы годы, чтобы наработать опыт. Если после завершения игровой карьеры мне поступит предложение войти в тренерский штаб какой-нибудь команды, поработать, например, вторым тренером вместе с опытным наставником, я буду готов его рассмотреть. Я не против передать свой опыт молодым ребятам.

 

Нападающий бывает «крайним»

— Вы — крайний нападающий. Нередко у нас «крайним» называют человека, в чем-то виноватого. Часто ли в хоккее крайние нападающие допускают серьезные ошибки?
— Я вам больше скажу: я играю на левом краю. То есть мало того что я «крайний», да еще и «левый», то есть вообще беда (улыбается). Да во многом может быть он виноват. Не забиваешь, значит, из-за тебя команда проигрывает. И в обороне тоже можешь допустить ошибку. Банально не взял под опеку своего защитника. Он бросил, забил гол, который привел к проигрышу.
— После матча часто хоккеисты из разных команд остаются на пару минут на льду. О чем обычно разговариваете?
— По сути дела, обо всем и ни о чем. Спрашиваешь: как семья? как дети? как сам поживаешь? Ну, такие банальные житейские вопросы, которые задаешь человеку, с которым давно не виделся, но жизнь которого тебе интересна.
— В ВХЛ сейчас просто бешеный график. Три матча через день дома, через три-четыре дня уже те же три матча, но на выезде. Вопрос навскидку: можете вспомнить, с кем провел последние игры «Рубин»?
— Так, мы дома играли. Последний был с «Кубанью». До этого с Клином играли («Титан». — А.Р.). И третий матч… как же команду-то эту зовут… мы им по буллитам проиграли… А! Это ХК ВМФ.
— Сколько пар коньков у Алексея Акифьева?
— На сезон уходит две-три пары. Они со временем стареют, становятся мягкими. Я люблю на жестких играть, поэтому приходится довольно часто менять.
— И в «Ладе», и в «Рубине» вы играете под номером 63. Почему?
— Все просто: это автомобильный код Самарской области, откуда я родом. Скажем так, это дань уважения моему региону.

Фото Михаила Калянова.