Вспомнить всех

Записки современника

Читатели нашей газеты хорошо знают о Сергее Великопольском и возглавляемом им фонде из регулярных интервью и публикаций. На этот раз юбиляр, пользуясь случаем, решил сам познакомить нас с «набросками» своих мемуаров об истории страны Тюмении. «Я уже два года работаю над книгой, — признался Сергей Дмитриевич. — Хочу вспомнить всех, с кого брал когда-то пример, с кем рос и трудился. Написал уже более 400 компьютерных страниц».

Сергею Великопольскому действительно есть о чём вспомнить. Он всегда был в гуще событий, потому как не чурался общественной нагрузки. Ещё в октябрятах его избрали звеньевым. Активный парень дорос до председателя пионерской дружины, а затем секретаря комитета комсомола родной 25-й тюменской школы. В машиностроительном техникуме, будучи заместителем секретаря комсомольской организации, возглавлял комитеты по спорту и ДОСААФ. Одновременно энергичный студент был тренером сразу в двух баскетбольных секциях. Успел поработать и сверловщиком на заводе строительных машин. В армии, а попал наш герой в войска противовоздушной обороны на остров Итуруп Курильской гряды, дослужился до комсорга полка.

Государственное задание

Отслужив, Сергей устроился на судостроительный завод. Но поработать инженером-конструктором ему не довелось. «Пётр Потапов, уникальная личность, Герой Социалистического Труда, директор завода, счёл нужным, чтобы я возглавил комитет комсомола, — вспоминает юбиляр. — Завод как раз получил важное государственное задание — перепроектировать лесобаржи на наливные, чтобы вывезти первую нефть Шаима, Усть-Балыка и Мегиона в Омск на переработку. Я предложил создать комсомольско-молодёжные бригады, и мы отдирали щётками ржавчину с металла, готовя суда под покраску. К слову, в 1964-м завод должен был сдать 30 барж, а сдал — с перевыполнением! — сорок».

При Великопольском комсомольская организация Тюменского судостроительного первой в области получила статус райкома комсомола. «У нас насчитывалось более 1200 членов ВЛКСМ, — продолжает собеседник. — Наша организация была признанным лидером комсомольской жизни региона. В то время молодёжь со всей страны хлынула на Север, и, будучи членом бюро обкома, я узнал, что трест «Мегионгазстрой» в Нижневартовске не сможет принять 200 демобилизованных солдат, которые ехали к ним по заявке. Я предложил директору устроить их на наш завод, поскольку рабочих рук не хватало. Мы оперативно обратились в обком комсомола и перехватили ребят. А Пётр Петрович поручил мне каждый вечер устраивать в заводском клубе танцы, чтобы парни смогли познакомиться с тюменскими девчонками. И действительно, благодаря такому общению многие обзавелись семьями, получили квартиры и остались на заводе».

Партбилет — на стол

— Печально, что такой мощный завод — один из лучших в Министерстве судостроительной промышленности СССР! — приказал сегодня долго жить, — сокрушается Сергей Великопольский. — Здесь я проработал почти три года и не хотел никуда уходить. Получил квартиру, сын пошёл в детский сад, сам я поступил на вечерний факультет Уральского политехнического института. Меня всё устраивало. И от предложения горкома партии возглавить городскую комсомольскую организацию отказался. Да и Пётр Потапов меня отговаривал. Дошло до того, что нас с директором и секретарём парткома пригласили на бюро горкома КПСС, и первый секретарь Юрий Меркулов заявил: «Коли отказываешься, выкладывай партбилет на стол, и на этом твоя биография заканчивается». Когда дали перерыв, Пётр Петрович вздохнул: «Ну, не ломать же тебе будущее, давай соглашаться». Так 25 лет от роду я и возглавил горком ВЛКСМ.

Вначале было несподручно. На заводе всё было известно, а здесь совершенно другой масштаб. Мне удалось создать хорошую команду, и мы много чего интересного сделали. Скажем, памятник умершим в тюменских госпиталях воинам — наших рук дело. Открыли мы его в 1968-м, к 50-летию тюменского комсомола. Я ещё выговор получил за то, что заплатил скульптору Валентину Белову 5000 рублей наличными из привлечённых средств. Бюст Героя Советского Союза Николая Кузнецова у здания сельхозинститута, где он учился и вступил в комсомол, тоже наше детище. Мы установили тесные контакты с комсомольцами Талицкого района, где родился легендарный разведчик, приглашали к себе брата героя… Во Дворце пионеров и школьников мы сделали прекрасный музей тюменского комсомола. К сожалению, его экспозиция бесследно исчезла.

Вечный комсомолец

Сергей Великопольский с нескрываемым восторгом рассказывает о той далёкой поре. О факельных шествиях по ночной Тюмени. О массовых праздниках на ныне не существующем стадионе, ставшем частью Цветного бульвара, где курсанты военно-инженерного училища демонстрировали боевые искусства, а парашютисты местного аэроклуба совершали прыжки с самолёта. О загородных палаточных лагерях труда и отдыха для трудновоспитуемых подростков, куда стремились попасть ребята даже из благополучных семей. О комсомольских оперативных отрядах, спасших немало жизней. О конференциях молодых учёных, нефтяников, буровиков. О студенческих стройотрядах, в которые старались попасть всеми правдами и неправдами, чтобы отправиться на Тюменский Север.

— Мы проводили тогда ликбез, разъясняя школьникам, что такое нефть, — добавляет фактов рассказчик. — Виктор Иванович Муравленко вместе с Иваном Ивановичем Нестеровым подготовили несколько книг, где в доступной форме описывали, как идёт процесс бурения, излагали содержание работы нефтяников. Ведь эти специальности впервые пришли в нашу область. На базе учебно-консультационного пункта Уральского политеха только-только образовали Тюменский индустриальный институт. Он быстро стал кузницей нефтяных кадров, и к 50-летию ВЛКСМ по нашей инициативе Центральный комитет присвоил институту имя Ленинского комсомола. Правда, сегодня об этом высоком звании почему-то стыдливо умалчивают. Хорошо, что сохранилась улица 50-летия ВЛКСМ. Когда еду по ней, с ностальгией вспоминаю годы работы в Тюмени.

Инженер человеческих душ

Руководитель тюменского комсомола разменял уже четвёртый десяток, когда его пригласил к себе на беседу первый секретарь обкома КПСС Борис Щербина. И предложил поехать на Север, секретарём Нижневартовского райкома партии. «Ты знаешь, — разоткровенничался Борис Едвокимович, — у нас секретари по идеологии всё сплошь гуманитарии, а ты — первый с инженерным образованием. Считаю, в промышленных районах нам надо испытывать инженеров. Будешь инженером человеческих душ».

— Мне пришлось начинать всё заново, — признаётся Сергей Великопольский. — Не говорю уже о специфике партийной работы. Но сам Нижневартовский район был горячей точкой. В апреле 1969-го Самотлор начал промышленную добычу и к декабрю выдал миллион тонн нефти. А в рабочем посёлке — сплошь проблемы. Не хватало жилья, объектов соцкультбыта. Даже элементарного Дома культуры не было.

Начинающий секретарь Нижневартовского райкома выступил с инициативой построить летний театр. Идеолога поддержал управляющий «Мегионгазстроя» Григорий Пикман. С помощью студентов Киевского архитектурно-строительного института сделали летнюю эстраду, и целое лето там было не протолкнуться. Выступали известные артисты, писатели и поэты.

Самотлорские ночи

— Уже на следующий год я пригласил в Вартовск Иосифа Кобзона, с которым был знаком ещё с комсомола в Тюмени, — едва сдерживает эмоции Сергей Великопольский. — Предварительно заручился поддержкой Виктора Муравленко. И вот четыре дня Кобзон работал у нас на полную катушку: с утра до позднего вечера. Выступал и на промыслах, куда его забрасывали вертолётом. Самотлор притягивал внимание творческой молодёжи. К нам приезжали Людмила Сенчина и Валя Толкунова, Лев Лещенко и Валерий Леонтьев, Лев Ошанин и Роберт Рождественский. Мы учредили фестиваль искусств, труда и спорта «Самотлорские ночи», который живёт до сих пор. На открытие пригласили эстрадно-симфонический оркестр Центрального телевидения и Всесоюзного радио «Голубой экран». Коллектив очень большой — человек 70, как доставить его на Север? Виктор Муравленко оплатил самолёт и все расходы. Это сейчас артиста не заставишь жить в общежитии, им всё люксы подавай. А тогда приезжавшие спали на железных кроватях — тонкий матрас с подушкой из соломы, туалет на улице. Совершенно другая жизнь была! Но зато как принимали этих артистов на Севере! Наши молодые нефтяники, строители тянулись к культуре.

Сергей Великопольский, ещё с Тюмени не равнодушный к памятникам, буквально ухватился за идею Виктора Муравленко увековечить память покорителей Самотлора. «Сегодня «Алёша», как любовно называют его в народе, является визитной карточкой Нижневартовска, — с гордостью заявляет юбиляр. — В его руке постоянно горит зажжённый факел как напоминание о великой победе людей, создававших крупнейший в мире нефтегазовый комплекс».

Ударные стройки

Став вторым секретарём Нижневартовского горкома партии, Сергей Великопольский курировал сразу несколько ударных строек. «Очень хорошую школу я прошёл на сооружении первого нефтепровода Самотлор — Тюмень — Альметьевск, — оценивает наш герой. — По поручению штаба стройки отвечал за ввод головной насосной станции, центрального резервуарного парка и 115-километровый участок трубы. Бригады сварщиков, монтажников, механизаторов были собраны со всей страны, они выкладывались полностью и не терпели пустословия. У меня был новый уазик с надписью «Штаб», и я с утра до вечера мотался на нём по трассе, решая то и дело возникающие проблемы. Нефтепровод ввели досрочно, запустив первую нитку уже в 1973-м. За ту работу я получил орден Трудового Красного Знамени».

— Вторая стройка, в которой мне повезло участвовать, — строительство железной дороги от Сургута до Нижневартовска протяжённостью 220 километров, — дополняет свой рассказ Сергей Великопольский. — У меня был Ми-4, мой боевой конёк, сколько налетали мы на нём! В том числе с начальником объединения «Тюменьстройпуть» Дмитрием Коротчаевым и другими транспортными строителями. Тот участок мы тоже ввели досрочно. Третья директивная стройка — ввод Нижневартовского, Белозёрного и Локосовского заводов, рассчитанных на переработку 11 миллиардов кубов попутного нефтяного газа. И это из 13 миллиардов, планируемых в Тюменской области. К нам приезжали из ЦК КПСС, на нас давили, надеясь ускорить строительство. Привлекали даже заключённых. Ведь решался не только экологический вопрос, но и экономический. Заводы должны были дать сырьё на Тобольский нефтехимический комбинат… Я уж не говорю про освоение Самотлора, про строительство города-красавца, выросшего при мне на месте небольшого рабочего посёлка.

Что ты сделал для Самотлора?

— В одно холодное осеннее утро заходят ко мне в кабинет, а я работал уже первым секретарём горкома, два нефтяника, — тяжело вздыхает Сергей Великопольский. — Один, что посмелее, говорит: «Мы получили квартиру, всё хорошо, только тепла нет. Вы знаете, когда в 1965-м мы с женой сюда приехали, у нас была дочь, жили в балке, от пневмонии девочка умерла. Но за её смерть мы сами в ответе. Сейчас у нас родился сын. Жена согревает его теплом своего тела. Вот вы мне скажите: если он умрёт, кто за это ответит?» У меня по коже мурашки пробежали. «Наверное, я», — только и сумел сказать, глядя ему в глаза. А затем пояснил, что на теплотрассе ведутся работы и надо немного потерпеть. А сам собрал членов бюро горкома, строителей, специалистов и некоторых из них предупредил: если в установленный срок тепла не будет, то они добровольно положат мне партбилеты на стол. На этом совещание закончилось. Но я следил: денно и нощно теплотрассу озаряла газовая сварка. Всё было сделано точно в срок.

Ещё один показательный случай. Место для строительства Нижневартовска выбрали в излучине Оби. И каждый год река откусывала от берега по шесть метров. «Если бы мы не приняли решение укрепить берег, то в настоящее время половины города просто не существовало бы, — раскрывает карты Сергей Великопольский. — Пригласили специализированную строительную организацию, обеспечили рабочих жильём, всячески способствовали работе. Забивать шпунты под стенку начали от газоперерабатывающего завода в сторону старого Вартовска. Приходит по весне начальник участка, информирует: если срочно не засыпать вырытый котлован песком, то лёд срежет эту стенку. Вызываю начальника УВД Николая Суетина, даю задание — поставить пост ГАИ и все самосвалы с песком, идущие в город, отправлять на спасение будущей набережной. Руководители строительных организаций возмущались, что я сорвал им работу. Зато мы спасли тогда стенку, с которой начиналась набережная, носящая сегодня имя Григория Пикмана».

Вся жизнь в Нижневартовске состояла из таких вот сюжетов, когда первому секретарю приходилось проявлять жёсткость, настойчивость и стальную волю. Если население в городе за год увеличивается в разы, то руководителю спокойствие только снится.

— Делегации в Нижневартовск прибывали едва ли не каждый день, — рассуждает Сергей Великопольский. — До каждого министерства, каждого ведомства был доведён такой порядок — руководителя спрашивали: а что он сделал для Самотлора? И шло это от самого Алексея Косыгина, председателя Совета Министров СССР. А у нас за что ни возьмись — всё проблема. Мы тогда многих загрузили по полной. Со Всесоюзным центральным советом профессиональных союзов, например, удалось договориться, чтобы вартовчане получали путёвки в здравницы других министерств и ведомств. Это дало возможность нашим людям отдыхать в пансионатах и санаториях. Ежегодно мы вывозили более тысячи ребятишек на Черноморское побережье.

Долгие проводы

Девять лет в Нижневартовске пролетели словно миг. Сергея Великопольского направляют в Москву, в Академию ЦК КПСС. Вечером, накануне отъезда, звонит Григорий Пикман и приглашает на встречу. Сергей Дмитриевич приходит, а там стол накрыт, за которым собралось более сотни руководителей — практически всех предприятий и организаций города и района. Григорий Пикман, человек-легенда, на правах старейшины берёт слово: «Все эти годы мы только и делали, что слушали вас, а теперь вы нас послушайте».

— И пошло-поехало, — до сих пор не может забыть те проводы Сергей Великопольский. — Руководители стали говорить обо мне, что я значил, с чем они были не согласны. Я слушал, и для меня это был урок истины. Впоследствии, где бы потом я ни работал — на моторном заводе, в Главтюменнефтегазе, «ЮКОСе» или фонде Виктора Муравленко, — я всегда вспоминал ту встречу, те добрые напутственные слова. Эти люди, с которыми мы девять лет делали общее дело, были и остаются моими соратниками. Мы поддерживаем связь до сих пор. Вот и 2 февраля они вновь приглашают меня в Нижневартовск, чтобы вместе отметить мой очередной юбилей. Это наивысшая оценка моего труда, всей моей жизни.

Олег Чемезов
вице-президент «ТНК-ВР Менеджмент»:
— В страницы биографии Сергея Великопольского помимо успешной политической деятельности прочно вписаны строки о высоких достижениях в становлении нефтяной отрасли. Своей активной гражданской позицией и стремлением добиваться поставленных целей этот человек заслужил уважение коллег и соратников.

Михаил Клец
глава Нижневартовска:
— В биографии Сергея Великопольского немало славных и ярких страниц. И одна из них неразрывно связана с Югрой, и Нижневартовским регионом. Именно здесь в полной мере раскрылся его талант руководителя. Здесь он обрёл признание как профессионал своего дела.

Сергей Кочкуров
генеральный директор «ЛУКОЙЛ — Западная Сибирь»:
— Пройденная Сергеем Великопольским часть жизненного пути по-настоящему восхищает! Его трудовая деятельность является достойным примером верности профессиональному долгу.

Сергей Великопольский — один из представителей мощной когорты легендарных личностей, которые участвовали в создании Западно-Сибирского нефтегазового комплекса. Благодаря самоотверженному труду и профессионализму этих людей в небывалые по историческим меркам сроки в суровых природно-климатических условиях сооружены мощные нефтепромыслы, проложены тысячи километров трубопроводов, построены красивые и удобные города и посёлки.

Владимир Якушев.

Фото Дмитрия Ткачука.