Всё начиналось с первого кирпича

Скупые строчки

С просьбой написать об Евгении Огороднове в редакцию «Тюменских известий» обратился Игорь Шаповалов, первый управляющий комсомольско-молодёжного треста «Тюменьгазмонтаж» (с 1969-го по 1976 год), начальник «Сибжилстроя» и Главямбургнефтегазстроя, а ныне председатель областного совета ветеранов. До юбилея оставалось два дня.

К сожалению, в открытых источниках о нашем герое оказалось слишком мало информации. Из скупых строчек биографии известно лишь, что родился он в селе Кошкарово Пензенской губернии. В 1935-м окончил Самарский строительный институт Наркомата снабжения СССР. Работал на стройках Куйбышева, Темиртау, Комсомольска-на-Амуре, Хабаровска. В 1956-м приехал в Тюмень, на строительство первой в регионе ТЭЦ. На заслуженный отдых вышел в 1974-м, будучи начальником Главтюменнефтегазстроя.

Избирался в Тюменский областной Совет депутатов трудящихся и Верховный Совет РСФСР. Награждён орденами Красной Звезды (1958 год), Трудового Красного Знамени (1966), Ленина (1971).

Скромный интеллигент

Игорь Шаповалов дополнил официальную справку. «В Тюмень мы приехали молодыми, буквально фонтанировали идеями, — рассказывает ветеран. — Вот порой и нарушали в интересах дела писаные и неписаные законы. Дошло до того, что заведующий отделом строительства обкома партии грозил лишить нас партбилетов. Вмешался Евгений Андреевич, тогда секретарь обкома, его слова не забуду до сих пор: «Не трогай ты их, ребята сделают ещё своё дело».

— Позднее, когда Огороднов сменил Алексея Барсукова, создавшего Главтюменнефтегаз, мы почему-то думали, что новый начальник разгонит наши комсомольско-молодёжные управления и тресты, — продолжает Игорь Шаповалов. — А он, наоборот, поддержал нас… Когда познакомились поближе, Евгений Андреевич оказался талантливым инженером, скромным, эрудированным человеком. В отличие от нас, строителей, ему был присущ интеллигентный подход.

По призыву комсомола

На помощь нам пришёл Александр Чинчевич, работавший в конце 1960-х под началом Огороднова в обкоме партии — инструктором отдела строительства. «До приезда в Тюмень Евгений Андреевич строил электростанции в Поволжье и Казахстане, — уточняет вице-президент Тюменского областного общественного фонда имени Виктора Муравленко. — По призыву комсомола отправился в Комсомольск-на-Амуре, начальником строительства ТЭЦ. Когда началась война, горком партии рекомендовал 28-летнего инженера на должность председателя Центрального райисполкома Комсомольска-на-Амуре. Вскоре его назначают парторгом ЦК ВКП(б) на засекреченный Амурский судостроительный завод, что ремонтировал подводные лодки. После войны возглавляет вновь созданный трест «Даль-энергострой», возводит ТЭЦ в Хабаровске, Владивостоке, Сучане».

— Что же заставило Огороднова оставить должность управляющего трестом и перебраться в Тюмень начальником строительства местной ТЭЦ? — интересуемся у собеседника.

— В «Дальэнергострое» трудились заключённые, — поясняет Александр Чинчевич. — Для любого начальника это каторжная работа! Поэтому в энергостроительной академии при Министерстве электростанций СССР он и принимает приглашение Адольфа Поляковского, настоящего корифея энергетического строительства, управляющего «Уралэнергостроя». Из двух новых площадок — Белоярской атомной электростанции и Тюменской ТЭЦ — Евгений Андреевич выбирает последнюю, формируя из строителей Дальнего Востока и Урала своё управление в Тюмени. Провинциальный город до этого не видел подобных строек.

Стройка века

Уже через три с небольшим года ТЭЦ, работавшая на торфе, подала горячую воду и тепло в дома тюменцев. Сразу же закрыли более сотни котельных, город получил долгожданную энергию для развития промышленности. Василий Косов, первый секретарь Тюменского обкома КПСС, приглашает зарекомендовавшего себя начальника стройки на новую должность — секретаря по строительству.

Евгению Огороднову пришлось поработать в обкоме под началом Александра Протозанова и Бориса Щербины. Но все 1960-е на протяжении десяти лет он курировал строительные организации набиравшей силы Тюменской области. При нём началась газификация Тюмени (газ завозили из Татарии), были построены первый металлический мост через Туру, первый корпус областной больницы на улице Котовского, завод медоборудования и моторный завод. Осенью 1963-го открыли Дом Советов, где находится сегодня областная Дума. Тогда же первых студентов принял мединститут, а через год появился индустриальный институт.

Практически каждый месяц в Тюмени сдавали всё новые объекты. В 1965-м открывают заводы — авторемонтный, электромеханический, кузнечно-прессового оборудования, силикатных и железобетонных изделий, кинотеатр «Космос», первые кирпичные дома в микрорайоне «Маяк». Телецентр переезжает в новое здание на улице Пермякова. На нефтеналивную станцию в Антипино по трубопроводу из Шаима приходит первая нефть. На участке железной дороги Тюмень — Тобольск начинают укладку рельсов.

Сплошная стройка разворачивается на Севере. Тюменские геологи под руководством Рауля-Юрия Эрвье открыли Самотлор, Губкинское, Мамонтовское и Заполярное месторождения. В 1965-м Алексей Барсуков создаёт Главтюменнефтегазстрой, а Виктор Муравленко — Главтюменнефтегаз. В 1966-м Евгений Алтунин возглавляет производственное управление по добыче газа в Западной Сибири «Тюменьгазпром». Среди тайги и болот строители со всей Страны Советов обустраивают промыслы и прокладывают дороги, строят Сургутскую ГРЭС и тянут ЛЭП, возводят рабочие посёлки и поднимают города. А в области нет ни песка своего, ни щебня, ни строительных материалов. Решение то и дело возникающих проблем в строительстве легло на плечи секретаря обкома. Он поддерживал внедрение новых материалов — золобетона и пеногазобетона, современных технологий.

Александр Чинчевич вспоминает случай, как Огороднов прикрывал своего коллегу Иосифа Каролинского, начальника управления строительства Сургутской ГРЭС. На него давил горком партии, требуя скорейшего ввода электростанции, а начальник планомерно занимался созданием пионерной базы, возводил причалы в Омске и Сургуте, размещал людей. Но зато потом на ГРЭС со значительным опережением плана ввели сразу пять энергоблоков вместо запланированных двух.

След на Тюменской земле

Отдельная страница в биографии Евгения Огороднова — Главтюменнефтегазстрой. «Евгений Андреевич был уже не молод, — рассуждает Александр Чинчевич, — выдержал он немногим более трёх лет. Нагрузка на руководителя — сумасшедшая! В это время начальниками ставили молодёжь. Владимир Курамин, поработавший в обкоме партии заведующим отделом строительства, сменил Огороднова в 37 лет. За год до этого Владимир Чирсков в возрасте 38 лет возглавил вновь созданный Главсибтрубопроводстрой».

Мы дозвонились до Владимира Чирскова, прошедшего путь от управляющего трестом «Тюменгазмеханизация» до министра строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР. «Всё возвращается на круги своя, — вздохнул экс-министр. — Волна пошла от меня. Я ещё в январе напомнил коллегам о грядущем юбилее Евгения Андреевича. Этот человек оставил яркий след на Тюменской земле. У меня о нём самые хорошие впечатления. Не могу забыть, как в 1972-м три месяца безвылазно пришлось провести в Заполярье, мы пускали газовый промысел на Медвежьем. Там я сильно заболел, меня в критической ситуации самолётом вывезли в Тюмень. Доктора областной больницы никак не могли поставить диагноз, я за десять дней потерял 16 килограммов веса. Огороднов всех поднял на ноги, собрал консилиум. По сути, спас мне жизнь. И это далеко не единственный пример, когда Евгений Андреевич приходил на помощь своим подчинённым. Впоследствии мы весьма близко общались, знал его не только по рабочей обстановке, ходили с ним на охоту и в баню. Это был квалифицированный инженер-строитель, заядлый охотник, широкой души человек».

Опыт наживали на ходу

— С Евгением Андреевичем я познакомился в 1965-м, когда меня перевели из Башкирии главным инженером создаваемого Главтюменнефтегазстроя, — добавляет штрихи к портрету Юрий Баталин. — Огороднов был секретарём обкома по строительству и ввёл меня в курс дела. Строительная база в регионе, по сути, отсутствовала. Всё приходилось создавать с нуля. Мы с ним разговорились, и он рассказал, как начинал в Комсомольске-на-Амуре. Жили они в старых товарняках, что загнали в тупик. «Но тогда было проще, — заметил Огороднов, — была железная дорога, по которой доставляли грузы. А здесь нас с вами ждёт абсолютный океан болот, где нет ни дорог, ни поселений». В том же году мы разработали программу развития стройиндустрии в регионе на ближайшую пятилетку и провели её через обком партии. В дальнейшем я часто встречался с Огородновым, он давал много дельных советов, помогал решать производственные задачи.

Бывало, руководители сталкивались лбами. Евгений Огороднов как профессиональный энергетик настаивал на первоочередном создании баз, строительстве жилья. «Я разделял эту идеологию, — признаётся Юрий Баталин. — Но я понимал и то, что времени на раскачку просто нет. Созданием производственных баз, строительством городов придётся заниматься параллельно с обустройством промыслов и сооружением трубопроводов. Всё это надо было делать враз! Такого опыта не было ни у Огороднова, ни у кого другого ни в Тюменской области, ни в других регионах Союза. И этот опыт мы наживали, что называется, по ходу дела».

Рвался на великие дела

— Огороднов помог мне заполучить в Тюмени строящийся цех Минпромстроя, чтобы разместить домостроительный комбинат, — продолжает Юрий Баталин. — Перед этим мне устроили выволочку в отделе тяжёлой промышленности ЦК КПСС, заявив, что моё дело промыслы обустраивать. Но мы намеревались разместить в Тюмени массу организаций, работающих на Север, — материально-технического снабжения, комплектации, механизации, водного транспорта, а также производственные и ремонтные базы. Мы привлекали специалистов со всей страны, их необходимо было где-то размещать. Благодаря Огороднову и Протозанову цех нам всё-таки передали, и мы очень быстро освоили выпуск домов коридорного типа. Конечно, первые наши дома были непрезентабельны, зато мы быстро закрыли квартирный вопрос… Когда Алексей Кортунов, министр газовой промышленности СССР, пригласил меня к себе заместителем, оставил главк Алексей Барсуков, то я предложил министру и первому секретарю обкома Борису Щербине назначить начальником Главтюменнефтегаза Евгения Огороднова. Он уже и сам рвался из обкома на великие дела.

На эти годы пришёлся основной разворот работ на Крайнем Севере. Первым делом Огороднов нарастил мощности «Тюменгазмеханизации», оснастив трест новой техникой. Для концентрации сил на строительстве газовых посёлков Надым и Пангоды, для обеспечения ускоренного ввода Медвежьего месторождения создаётся трест «Надымгазпром-строй». И уже в 1972-м на Медвежьем начинает действовать установка комплексной подготовки газа, голубое топливо по магистрали поступает на Серовский металлургический комбинат. Сварен «красный стык» нефтепровода Самотлор — Альметьевск. В Нижневартовске начинается строительство газоперерабатывающих заводов. На базе заводов по изготовлению блочно-комплектных устройств в Тюмени и строительно-монтажных управлений создаётся объединение «Сибкомплектмонтаж». В1974-м благодаря успехам строителей нефтяники довели добычу до 370 тысяч тонн в сутки. Такой результат по планам партии должны были достичь лишь к концу пятилетки.

— Надо отдать должное Огороднову: начальный период освоения газового Севера — это его заслуга, — подводит черту Юрий Баталин. — Мы изначально договорились с ним строить Надым по науке. Далеко не всё у нас получилось. Алексей Кортунов ходил в правительство, просил деньги на организацию производственной базы. Но Косыгин отказал: с финансами, мол, в стране тяжело, все деньги идут на развитие нефтянки, поскольку эти вложения очень быстро окупаются. Кортунов добился лишь от председателя Совета министров СССР благословения на переброску средств с других строек на запуск Медвежьего. И дал мне команду немедленно разворачивать стройку. За счёт базы, созданной нами ранее в Тюмени, первый промысел на Медвежьем мы ввели за рекордные 4,5 месяца при норме в 26 месяцев. Потом на заседании Совета министров, я присутствовал на нём, Косыгин выговаривал Петру Непорожнему, министру энергетики СССР: «Вот Баталин с Огородновым безо всяких баз построили промысел в 6 раз быстрее нормативов, а тебе всё базы подавай!» Жизнь диктовала свои правила.

Даёшь молодёжь!

— Главную определяющую роль в создании Западно-Сибирского нефтегазового комплекса сыграла именно молодёжь, — подчёркивает Генадий Шмаль, во второй половине 1960-х первый секретарь обкома ВЛКСМ, а ныне президент Союза нефтегазпромышленников России. — Молодёжи к нам приезжало много, не все, конечно, выдерживали. Из 10 приехавших оставались, наверное, двое, но появлялись новые. За короткое время при поддержке Огороднова нам удалось создать мобильные боеспособные комсомольско-молодёжные коллективы, которым по силам было решение сложных и крупных задач.

Евгений Огороднов поддержал и студенческое строительное движение. «Первый студенческий отряд приехал к нам в 1965-м, — говорит по телефону Генадий Шмаль. — Многие хозяйственники отнеслись с недоверием к нашей инициативе: да, что там могут эти студенты! Оказалось, могут, и немало. Затем мы принимали за лето отряды численностью до 25 тысяч человек. Огромная армия! А всего школу Тюмени прошли более 500 тысяч студентов. Когда производственники стали выстраиваться в очередь, чтобы заполучить к себе отряд, мы с Евгением Андреевичем решали, на какие направления направить бойцов. Более того, дважды в год на бюро обкома рассматривали сначала ход подготовки к приёму студенческих отрядов, а затем итоги их деятельности. Руководителям ряда предприятий нередко доставалось от секретаря на орехи».

— Студенческое строительное движение способствовало укреплению имиджа Тюменской области, — делает вывод Генадий Шмаль. — По окончании вузов ребята рвались к нам на работу. Комсомольцы тех лет будут помнить Евгения Огороднова за тот вклад, который он внёс в становление студенческого строительного движения и всего нашего строительного комплекса.

Вот так, в ходе разговоров с людьми, знавшими Евгения Огороднова, биографическая справка обрастала характерными деталями. Размытый образ обрёл зримые черты.