Легендарный Рем

Последний раз с Ремом Вяхиревым мы встретились на его подмосковной даче в 2006-м, в преддверии 40-летия со дня создания Главтюменгазпрома. В ранге заместителя министра газовой промышленности СССР он возглавлял крупнейшее газодобывающее объединение страны. На этот пост его перебросил из Оренбурга Виктор Черномырдин, отправившийся из Тюмени прямиком в союзные министры. «Разговоры разговаривать мы не привыкли, — заметил Рем Иванович. — У нас всё обходится без базара, без агитации. Север есть Север, и его нужно было срочно закрывать кем-то».

— На новом месте пришлось что-то экстренно менять в работе? — поинтересовался я у Рема Ивановича.

— Такого не могло даже быть! — возмутился предположением Рем Вяхирев. — Где бы кто ни работал, мы общались, советовались. Я не знаю, как сейчас, а раньше техническая мысль не сидела у кого-то одного в голове, все друг другу помогали. Газовики этим и отличались: взаимовыручкой, взаимопомощью. Именно поэтому мы избежали раздрая, как у нефтяников, когда один в лес, другой по дрова, и кто больше украдёт!

— Вас сильно напрягали тогда с газом? Или доставалось в основном нефтяникам?

— Напрягали нас никак не меньше, газа стране катастрофически не хватало. Приходилось крутиться, всё время что-то выдумывать. Создали собственные буровые конторы. Сначала в Оренбурге, потом на Севере. На газ тогда плохо бурили, в Мингазпроме своего бурения не было, потому и случалось очень много аварий. Мой брат Витя начинал «Тюменьбургаз», он ещё до меня уехал на Север. Мы разбуривали новые площади, регулировали отбор из месторождений. Ведь беда с тем же Самотлором большей частью произошла по вине нефтяников. Можно было отдать голову на отсечение, чтобы сберечь уникальное месторождение. Кому она нужна, голова твоя деревянная? Когда меня пугали, я прямо говорил: пожалуйста, ссылайте, Харп рядом.

— Пугали часто?

— А как без этого! Пугали в первую очередь по партийной линии. Ну, орут-орут, а я в самолёт — и на Север, пускай препираются, а мне работать надо. К тому же на партучёте я как заместитель министра стоял в Москве, пока они разберутся друг с другом, кто меня из партии исключать должен, время уходило, выкручивался.

— Тюменский период — самый короткий в вашей трудовой биографии.

— Около года. Но в министерстве, став первым замом, я всё равно пропадал в Тюмени. Ведь регион обеспечивал 70% союзной добычи, именно здесь брали начало все экспортные газопроводы, вот и мотался между Европой и Тюменским Севером. В самой-то Тюмени чего делать? Штаны просиживать! На Севере тогда безвылазно сидело немало заместителей министров. Это была огромная, зачастую идиотская стройка…

Мы разговаривали более двух часов. Мой собеседник не стеснялся резких характеристик, в том числе руководства страны и преемников из «Газпрома». А на вопрос, близко ли к сердцу принимает информацию о родном детище, ответил: «Они же взрослые люди, понимают, что делают, а не понимают, жизнь научит. Финансовые дела решают теперь по-своему. Я же не знаю, как дважды два превратить в пять, у меня, как ни крути, всё четыре получается. Так для чего себя отвлекать, нервировать? Занимаюсь сейчас другими, никак не связанными с «Газпромом» делами. Разве что газ покупаю для своего подсобного хозяйства». Таким вот и был легендарный Рем Вяхирев.