Слово и дело Романова-Тишайшего

Соляной и медный бунты. Большая казачья буча, поднятая Разиным. Церковная реформа, расколовшая русское православие на два непримиримых лагеря. Очередная война с поляками, растянувшаяся на 13 лет…

Детские доспехи

Историки совершенно справедливо отводят Алексею Михайловичу первое место среди предшественников преобразований, начатых впоследствии его сыном — Петром.

Но о том, чтобы воспитать для Руси царя новой формации, явно задумывался ещё дед великого Петра — Михаил Фёдорович. И если первый монарх из рода Романовых образования должного не получил и детство и юность свои провёл в монастырях да глухих вотчинах, то у Романова Второго воспитание шло по-другому.

«По заведенному порядку тогдашней педагогики на шестом году его посадили за букварь… Через год перешли от азбуки к чтению часовника, месяцев через пять к Псалтырю, еще через три принялись изучать Деяния апостолов, через полгода стали учить писать, на девятом году певчий дьяк, то есть регент дворцового хора, начал разучивать Охрой (Октоих), нотную богослужебную книгу, от которой месяцев через восемь перешли к изучению «страшного пения», то есть церковных песнопений страстной седмицы, особенно трудных по своему напеву — и лет десяти царевич был готов, прошел весь курс древнерусского гимназического образования», — описывает «заведенный порядок» видный русский историк Василий Ключевский.

Потом воспитатели царевича добавили важные нововведения. Известно, что с 11 лет Алексей учился уже по лексикону и грамматике, изданным в Литве. Была в его маленькой библиотеке и космография, описывающая устройство Вселенной.

Наставник престолонаследника Борис Морозов, уважавший всё европейское, одел цесаревича и его брата в немецкое платье. В программу образования был введён приём наглядного обучения — знакомство с окружающим миром посредством заморских гравированных картинок.

И не только книги и картинки. В новом царе сызмальства воспитывалось рыцарство. Среди игрушек — конь немецкой работы и особые, детские, латы работы Петера Шальта.

У престола...

В 14-летнем возрасте наследник был официально представлен подданным, а спустя два года, со смертию батюшки своего, Алексей Михайлович стал новым царём русским.

С детства при Алексее Романове был упомянутый выше боярин Морозов. Фигура для русской истории немаловажная, а потому в нескольких словах расскажем о нем.

Во дворце Борис Иванович Морозов появился в 1615 году. Позже, в 1634-м, был назначен в «дядьки» (наставники) к царевичу. Он немало сил вложил в воспитание наследника и стал весьма влиятельной персоной, когда тот короновался на царство.

Человек был богатый, крупнейший землевладелец, имевший 55 тысяч крестьянских душ. К тому же являлся Морозов одним из первых русских промышленников (производство железа, кирпича, соляные промыслы).

В ведении Бориса Ивановича были важнейшие Приказы — Большой Казны, Аптек и Налогов. И именно его неразумное налоговое решение о косвенном налоге на соль привело к крупному бунту 1648 года. Морозов тогда уцелел, но царь вынужден был удалить видного боярина в Кирилло-Белозёрский монастырь. Вскоре, впрочем, Алексеев наставник вернулся в Москву, но к вынесению официальных решений уже не привлекался, при этом активно участвуя в подготовке основополагающего правового документа — Соборного уложения.

В 1654 году Алексей Тишайший пожаловал Морозова высшим военным званием дворового воеводы. А когда начальник над «полком государевым» скончался в 1661 году, то царь принял личное участие в прощании с покойным.

Кстати, невесткой Бориса Ивановича была знаменитая боярыня Морозова.

...И на троне

В начале правления Алексея случилась история, похожая на батюшкину. Нужно было жениться, и выбрал царь девушку Ефимию по фамилии Всеволожскую из города Касимова, подарил избраннице кольцо и платок. Но у Морозова, видать, другие планы были.

Вывели невесту к боярам. А та, раз — и в обморок. Морозов первым крикнул: «В падучей она!»

Вот так. Потом-то при дворе перешёпты пускали, что опоили, дескать, Ефимию травами дурными, а для верности ещё и косу так затянули, что дурно девушке стало.

А продолжение нам уже известно. «Забракованную» невесту тотчас в ссылку да вместе в семьёй. А отправили, знаете, куда? В Тюмень.

Брак был заключён в январе 1648 года. Марья Милославская стала царицей, а пройдоха Морозов женился на ее сестре — Анне и ещё более приблизился к государю-самодержцу.

Конечно, Алексей Михайлович занят был не только устройством семьи. Новый царь крепко взялся за меры по закреплению тягловых людей (крестьян и посадских) за одним местом жительства. Окончательно переход был запрещён в 1648 году. Начали тогда крепко разбираться и со служилым сословием — бежавших от службы (а таковых было много) приказано было бить кнутом да сажать в тюрьму.

Страшное заклятие

Новая жизнь требовала разработки новых правил. И вот созван был Земский собор, результатом работы которого стало принятие в 1649 году Соборного уложения. Проект этого важнейшего документа разрабатывала комиссия из князей Семена Прозоровского да Федора Волконского при участии дьяков Гаврилы Леонтьева и Федора Грибоедова.

Впервые российское законодательство было приведено в подобие системы, правовые нормы разграничены по отраслям, закрепились официально многие новшества, предложенные царём и ближним его кругом.

С появлением Уложения власть самодержца окончательно обрела черты абсолютизма. Печатный закон почти исключал возможность для злоупотреблений воеводами на местах и чиновниками, отвечавшими за судопроизводство. 968 статей Соборного уложения регламентировали всю русскую жизнь… Всерьёз и надолго — действовали его нормы до 1832 года, до введения Свода законов Российской империи.

Именно с этого документа было узаконено понятие «дело и слово», ставшее страшным заклятьем на несколько веков вперёд. Каждый узнавший об измене или ещё каком злодействе государственного масштаба должен был «крикнуть государево дело и слово». И тогда — допросный розыск, ужасные пытки… Но если уж ответчик сумел устоять, то тогда доносчика терзали по всей изощрённой программе того крепкого времени.

Выпил — закурил

Вспомним и про нововведения, сделанные при Алексее Михайловиче в части «излишеств», с которыми страна наша сегодня активно борется.

В 1646 году вместе с пошлиной на соль разрешили употребление табака (при Михаиле Федоровиче за то носы резали!). Правда, спустя пару лет продажу сего зелья запретили.

Реформировалась и винная торговля. Справедливо посчитав, что выгодней торговать ходовым товаром от казны, в 1652 году кабаки откупщиков заменили кружечными дворами, которые содержались выборными людьми, что звались «верными головами». Были также и выборные целовальники, занимавшиеся непосредственно производством — винокурением.

Во время постов торговля вином запрещалась. Существовало и такое правило — продавать не более трёх чарок (одна — 0,12299 литра) на человека, но как всё это исполнялось, нам сегодня доподлинно не узнать. Ведь и правительство, вводя ограничения, по мере оскудения казны тут же требовало от «верных голов» большей собираемости доходов. И даже грозило серьёзным наказанием в случае недобора против «показателей прошлого питейного года».

Во время очередной русско-польской войны в 1663 году возобновилась практика винных откупов. Сверху прямо указывали смешивать плохое вино с хорошим для увеличения доходов от продаж. «Кружечные дворы были в посадах, а в селах и деревнях учреждались временные «торжки», куда таможенные головы посылали особых целовальников для торговли. В 1666 году начали появляться и в селах постоянные кабаки. Они утаивали в свою пользу все, что получали сверх оклада, занимались тайно торговлею, вопреки запрещению пропускали беспошлинно одних торговых людей по свойству, другим же торговцам причиняли ущерб и разорения своими придирками. В особенности предлогом к придиркам и задержкам служило подозрение в торговле заповедными товарами, как, например, табаком. За покушение торговать табаком бралась в это время огромная пеня», — читаем у Николая Костомарова в курсе русской истории.

Земство и иноземство

Земские соборы в период правления второго из Романовых постепенно утрачивали своё значение. Если в начале XVII века это был чуть ли не верховный орган власти (вспомним, что и царя Алексея выбирали Собором), то после Смуты стал он органом совещательным. При Михаиле соборы устраивались всё реже, а затем и вовсе сошли на нет — последний был проведён при правлении Фёдора III. Так заглохли ростки русского подобия демократии.

Зато всё сильней укреплялось на Руси иноземство. При дворе служило немало европейцев, оставивших потомству любопытные записки о временах и нравах. Алексей Михайлович продолжал отцовское дело реформирования армии, активно привлекая к этому делу иностранных специалистов. Торговля тоже развивалась не без оборотистого участия англичан, немцев, голландцев и прочих.

Заезжие торговые люди получали от государя невиданные послабления. Известна челобитная, поданная в 1646 году русскими торговцами из разных городов. В ней говорится о том, что иноземцы заполонили всё государство, всюду построили торговые дворы. И что пошлины с них не берут. И что агенты их скупают русские товары на корню — из первых рук, устанавливая затем свою цену. А отечественным купцам говоря при том в насмешку: «Мы вас заставим торговать одними лаптями».