Великая старица и царские невесты

От палат до кельи

Мать будущего царя происхождением была из костромских дворян. Её родитель, Иван Васильевич, в 1550-х годах вошёл в так называемую избранную тысячу другого Васильевича — Грозного. Приблизительно в 1585 году «тысячник» Шестов выдал дочь свою за Фёдора Никитича Романова, определив тем самым невероятные изломы ее жизненного пути (через 16 лет — ссылка, спустя 12 — царские хоромы).

Четверо ее детей — Борис, Никита, Лев и Иван — умерли в младенчестве. Пережила девическую пору лишь Татьяна (успела и замужем побывать), скончавшаяся в 1612 году. Да вот Михаил, родившийся 12 декабря 1596 года, вырос, возмужал и возвеличился.

На момент рождения Мишеньки отцу его было уже более 40 лет. Он всецело был погружён в серьёзные политические интриги и, скорее всего, воспитанием сына особо не занимался. И, как мы помним, эти-то придворные козни-розни завели всё семейство на край русского света — мужа нарекли Филаретом и отправили под Архангельск, Ксению сослали в 1601 году в Заонежье. Детишек (Михаила и Татьяну) тайно вывезла и укрыла в Юрьевском уезде Марфа Никитична Черкасская.

Ксения Иоанновна Романова стала инокиней Марфой. Пребывала она во владениях Николо-Вяжищского монастыря в Толвуйском погосте. В ссылке провела 5 лет и сначала много болела. Затем ей разрешили выезды по окрестностям и посещение местных храмов. До сих пор местные жители указывают некий источник, по преданию, исцеливший знатную изгнанницу. Они называют его «Царицын ключ». А окрестные деревни стали Ближним и Дальним Царёво.

Тихое монастырское житьё в Заонежской глуши закончилось для Марфы (Ксенией ей уже не бывать никогда) с приходом на Русь Лжедмитрия I.

Меж опалой и царствием

В 1606 году мать и сын воссоединились для того, чтобы больше уже не разлучаться. До 1608 года Марфа, скорее всего, жила в Ростове при Филарете, поставленном там в митрополиты. Далее по следам неспокойного мужа Марфа с Михаилом перебираются в Москву, где переживают многие «прелести» Смутного времени.

Из Москвы под Кострому в Домнино члены семьи Филарета выбираются незадолго до разгара боевых действий — в 1612 году. Потом в Ипатьевском монастыре они принимают послов Земского собора с известием — быть Мише новым царём.

Говорят, Марфа активно противилась такому развитию семейной истории. В стране было неспокойно, а единственный сын — юн, слаб здоровьем, мягкосердечен. Всё же решение нужно было принимать ей — отец мальчика, Филарет, находился в полоне у поляков. В конце концов Марфа благословила сына на царство Феодоровской иконой Божией Матери. Кстати, именно поэтому этот образ стал одной из святынь дома Романовых.

Хозяйка в семье царя

В Москве царёва матушка поселилась в хоромах вдовы экс-царя Шуйского. Считается, что её влияние на молодого царя Михаила было весьма сильно. Великая старица приказывала всем при дворе, и все её слушались. На второй год царствия Михаила в царских грамотах писалось обычно так: «Божьею милостью мы, великий государь… и мать наша, государыня великая старица инока Марфа Ивановна».

Стоит отметить, что, окружив трон своими родственниками, в большие государственные дела Марфа не вмешивалась, ограничившись влиянием непосредственно при дворе. Можно сказать, что она была хозяйкой в семье царя, но не над Россией.

А тут Михаилу Фёдоровичу пришла пора жениться. Тогда в его жизни появилась ещё одна женщина: вскоре уже род Романовых впервые соприкоснулся с Тобольском.

Хочу жениться

Женитьба и для обычного человека дело ответственное, а уж для царя... Тут многое нужно просчитать, предусмотреть, учесть. Здесь сталкиваются великие интересы, и за праздничными покровами невест, бывает, такие бесы скачут, что никаким ладаном не отдымишься.

Смотр невест — обычай, зародившийся в Византии и в XVI веке принятый на Руси. И первому Романову-царю невесту подыскивали, как прежние государи завещали.

Много было невест, но сам жених выбрал в 1616 году понравившуюся ему Марию Хлопову. Родню, кстати, Желябужским, один из которых (Григорий Григорьевич) добивал в 1601 году армию Кучума.

Из всех, что одна знатней другой были. Уж эти, знатные-то, знали, какие козни строятся. Маша Хлопова за царём уже почти официально. Живёт в верхних хоромах дворца, и именем ее новым (как тогда принято было) нарекли — Анастасией, и придворные кланяются перед будущей царицей до земли, и при богослужениях её обязательно поминают во здравие. Ведь и к Троице в лавру Мария (Анастасия то есть) уже с женихом царственным на богомолье съездила.

Всё вроде хорошо. Только не пошли впрок молитвы. И любовь 20-летнего царя Михаила не уберегла.

Невеста заболела. Ее дядя уверял, что недомогание вызвано обильной пищей. Позвали придворных лекарей. Доктор Бильс нашёл, что у Хлоповой желудок не в порядке, но от этой болезни «плоду и чадородию порухи не бывает». Второй доктор по фамилии Бальцер заявил, что девица страдает «жёлтой болезнью», что не является помехам зачатию и родам.

Больная вскоре выздоровела, но надзирающий за «кремлёвской медициной» Салтыков (а был он из числа недругов) объявил Романовым, что доктора нашли у Хлоповой неисцелимую болезнь.

А приходился тот боярин, Михаил Михайлович Салтыков, родным племянником великой старице Марфе.

Дело о болящей невесте рассматривала боярская дума, которая объявила: «Царская невеста к государевой радости не прочна». Из хором, где она, наверное, счастливо прожила шесть недель, Мария съехала к московской бабке своей Желябужской. Хлоповы и родня почли этот переезд за ссылку, но не знали они, что пройдёт ещё 10 дней и отправятся несостоявшаяся невеста, ее бабушка, тётка да два дяди в настоящую ссылку — в Тобольск.

Любовь до гроба

Известно, что Михаил интересовался, как там, в сибирской столице, живёт его избранница. Может, тогда он и узнал впервые о существовании города, имя которого ещё не раз отзовётся в истории династии.

Филарет вернулся из плена в 1619 году и сразу был посвящён в патриархи. Он активно взялся «помогать» сыну, фактически управляя государством, но не забыл и про неудавшуюся женитьбу Михаила.

Он не одобрил, говорят, брачную политику Марфы и упрекнул сына в малодушии. Но Хлопову в Кремль не вернул, лишь послабил условия ссылки — опальных перевезли сначала в Верхотурье (осенью 1619　г.), а 30 декабря 1620 года велено им было ехать в Нижний Новгород.

Филарет с боярами подыскивали царю новую партию. Литовский, датский и шведский варианты отпали по различным причинам. Хороших партий было много, но Михаил якобы упорно твердил: «Обручена мне царица, кроме ее не хочу взять иную».

Патриарх инициировал целое расследование по делу о мнимой болезни царёвой невесты и к 1623 году окончательно убедился в том, что брак расстроился вследствие придворных интриг. Хлоповой выдано было 300 рублей и запасы хлебные и медвяные. Салтыковых выслали из Москвы в наказание за злокозненность. Но старица Марфа не позволила всё ж сыну жениться по любви. 1 ноября в Нижний послана была грамота с объявлением Ивану Хлопову, что государь, дескать, дочь его, Марию, взять за себя не изволил. Живёт пусть Мария Ивановна в Новгороде на выморочном дворе Козьмы Минина.

Неудавшаяся царица, временная тобольская жительница Мария Хлопова, довековала в городе на Волге до 1633 года и тихо скончалась.

С третьей попытки

Была ещё одна Мария в жизни Михаила Фёдоровича: с ней тоже не очень всё получилось.

В 1624 году по настоянию Марфы русский царь женился на родовитой (не чета Хлоповым — из Рюриковичей) княжне Долгорукой. Свадьбу отгуляли в сентябре, а уже в январе Мария Владимировна умерла.

Поговаривали об отравлении — мол, кто-то очень уж не хотел укрепления потомков Рюрика при троне. Ходили слухи о смерти при преждевременных родах. Ходила еще одна легенда, что Бог покарал Романовых за отступ от первой невесты.

Третью попытку жениться Михаил предпринял в 1626 году. Из 60 высокородных красавиц остановился 30-летний жених на одной из прислужниц, дочери дворян Можайских Евдокии Стрешневой. Будто бы мать ему сказала: «Судьбы небесные тебя сохранили, они назначили тебе царство… Воля Божия да будет с тобой! Возьми ту, которая пришлась тебе по мысли и по сердцу».

5 февраля 1626 года они обвенчались и зажили счастливо. Нарожала царственная пара десять детей. Семь девочек (четыре умерли в младенчестве) и три мальчика. Одному из тех мальчиков суждено будет стать очередным русским царём — Алексеем Михайловичем Романовым.

Первый сын, младенец Алексей, родился в 1629 году. А спустя два года, словно убедившись, что теперь есть новый Романов-царь, упокоилась с миром его бабушка — инокиня Марфа, бывшая когда-то Ксенией Ивановной Шестовой.