Перекрёсток моей жизни

На перекрестке улиц Хохрякова и Орджоникидзе — напротив знаменитого дома Буркова — стоит крепкая, добротная, величественная двухэтажка. Памятник архитектуры XIX века. Объект культурного наследия регионального значения. Деревянное здание, являвшееся одним из владений тюменского мещанина Сергея Степановича Бровцына, построено в 1909-м. В мае 1917 года оно перешло к врачу О.М. Френкелю.

Исторический дом пересекался с тремя периодами моей жизненной вертикали. Воспоминания об этом остались в памяти навсегда.

…Великая Отечественная война, тяжелый 1943 год. Всё мужское население на фронте.

Утро. За окнами еще темно. «Внучка! Вставай! — обращается ко мне, шестилетке, бабушка. — Пора идти в садик». В детсад я хожу с удовольствием, там тепло, вкусно кормят, но вылезать из-под теплого одеяла все равно не хочется. Бабушкин дом старый, дореволюционной постройки, очень холодный, из всех углов продуваемый. Да и дров маловато, чтобы его натопить. С трудом покидаю своё «гнездышко», одеваюсь и выхожу за ворота. Там меня уже ждет дружок — Борька Басков.

«Привет, Люська, у меня известие!» Склонившись ко мне, шепчет на ухо: «Мать получила письмо с фронта. Пишут его друзья. Немцы убили папу, снаряд попал прямо в живот». «Все! — тараща глаза, говорю я Борьке. — Нет у тебя больше отца. Ты — сирота!»

Немного постояв, снова топаем в садик. Там нас с улыбкой встречает воспитательница, Таисия Яковлевна: «Молодцы, ребятишки! Вы пришли первыми — будете дежурными». А нам того и надо: будем разносить тарелки с кашей. Поднимаясь вверх по лестнице, можно лизнуть немного содержимого. Так хочется есть! Хлеб, нарезанный кусочками, — самую большую ценность — раздает воспитательница…

Много повидал на своём веку этот угловой дом. А сколько за всю свою жизнь встретил гостей! Принадлежал он известному тюменскому адвокату, его контора была на первом этаже, здесь бывали купцы и разный люд со своими проблемами и делами. Второй этаж занимали домочадцы, оттуда всегда слышались звуки рояля. После революции дом стал достоянием государства, в нем и разместился наш детский сад. Ребячьи голоса и музыка лились из комнат того же верхнего этажа. В самом просторном зале проходили детские праздники, там же ставили большую елку. Ох, и здорово было! Елка в годы войны.

Наступил 1954 год. Мне 16 лет. И снова судьба свела меня с домом Бровцына: та же лестница, те же высоченные межкомнатные двери и кровати, кровати… Но на душе серо, нерадостно: многие годы здание не знало ремонта.

В нем разместилось общежитие педагогического отделения Тюменского училища физвоспитания. Наверху, в большом зале, поселили нас, девочек. Закрыв глаза, представляю нарядную лесную красавицу тех далеких лет: пахнет хвоей, горящие свечи на ветвях, а я, малышка, кружусь в марлевом платьице, изображая на празднике бусинку. Открываю глаза — кругом та же серость.

И вот уже 2010-й. Мне уже далеко не шесть и не шестнадцать… Иду мимо все того же дома. Сердце учащенно бьется. Заглядываю в окна первого этажа. В комнате на столах — много поделок. Дети с педагогом что-то мастерят. Сейчас это центр детского творчества «Родник». Здание ухожено, отремонтировано. И снова, как 70 лет назад, с трепетом в душе вхожу во двор, а после — с разрешения сотрудников — внутрь помещения.

В доме практически все по-старому. За исключением нескольких переделок: где была кухня, там сейчас вестибюль. А что с лестницей, по которой я поднималась, будучи ребенком? Сопровождающая девушка ведет меня в парадную…

Слезы наворачиваются на глазах, першит в горле. Стою, глажу рукой перила и мысленно, подобно героине чеховского «Вишневого сада», веду диалог с лестницей, словно с близким другом после долгой разлуки. «Вот и свиделись, родная. Ты все та же. Живешь и радуешь людей. Я тоже стараюсь…»

Р.S. С волнением и благодарностью вспоминаю своих учителей-наставников, которые работали в этом доме: Г.Г. Чертищева, П.А. Левашкина, Г.П. Винокурову, М.П. Бухарову, Б.П. Елькина, М. Копытова, моих друзей и однокашников.