Юрий Бакулин, честный шифровальщик

К огромному сожалению, книжка вышла уже после смерти Юрия Степановича. Его не стало 17 сентября 2012 года, и, как сказано в примечании к «Биографии», он «мужественно продолжал писать до последнего дня». Мы, журналисты «ТИ», знаем, как страстно желал Бакулин появления этой книги. Не из писательского тщеславия, нет: строчек, написанных им за жизнь, — профессиональных и честных строчек — хватит не на одну человеческую судьбу.

Думаю, он спешил отдать земные свои долги: рассказать о людях, в то или иное время появившихся на его, бакулинской, орбите. Людей, которых он всей широтой своей души любил и которых ревностно «коллекционировал» для истории. В «Искусстве очерка» вы можете прочесть о них. Это Юрий Осипов, Рашид Зиганьшин, архимандрит Тихон, Поликарп Прокопьев, Геннадий Богомяков, Зот Тоболкин, Анатолий Круговых, Владимир Игловиков и многие другие. Ощущение, что Бакулин был неким центром притяжения… впрочем, он им и был.

Ирония судьбы — добрая ирония — распорядилась так, что до поступления на отделение журналистики УрГУ Бакулин, уроженец деревни Еловка Тобольского района, в 1956 году окончил Красноярское военное училище специальной связи. Учился на шифровальщика! Более бесхитростного, более далекого от любого «шифрования» — редакторского, человеческого — трудно представить…

Автор предваряет свое сочинение такими строчками: «Галине, любимой моей жене, посвящается эта книга». Спасибо самоотверженной Галине, что книга нашего первого редактора увидела свет. Недавно мы побывали у Галины Дмитриевны в гостях. Как всегда хлебосольная, искренняя, внимательная (повезло Бакулину с женой, и он всякий раз спешил в этом признаться), стала рассказывать о их жизни.

Стараясь не заплакать при нас, вспоминала… Они с Юрием Степановичем учились в одной школе: он — бравый десятиклассник, она — скромная шестиклассница. Она всегда держала его в поле зрения… И вдруг он исчез. Уехал, поступил в училище. Прошло время. Она, уже «девица на выданье», платье, собственноручно сшитое по «киношной моде», коса, живая ромашка в косе — лучшее украшение… Шла по Тобольску… и вдруг он, Бакулин. Увидел её. Заметил сразу (мы слушаем во все уши, а у Галины Дмитриевны глаза сияют!). Подошел, спросил что-то не к месту — лишь бы спросить!

…А потом на танцах он подошел к ней, бесцеремонно оттер кавалера… и все. Сказал: через три дня идем расписываться. Орел, красавец. Она «продержалась» полгода, которых после Юрий Степанович не мог простить ей. Упрекал: «Отняла у меня полгода жизни!» Думаю, не шутил.

…Почему именно этот фрагмент из книжки захотелось процитировать? Да потому что мы проживали «известинскую» жизнь рядом с Бакулиным. Вместе с Бакулиным. Сообща.

«Нас, отцов-основателей (так называют коллеги), было четверо. И у каждого был свой солидный опыт. Как положительный, так и отрицательный (особенно у меня, поработавшего в двух редакциях уже более 30 лет). Мы хотели взять с собой лучшее и оставить навсегда худшее. А этого худшего было немало. Например, пресловутая «отработка», когда по давно устаревшим «ленинским принципам» газеты должны были делать не только профессиональные журналисты, но и так называемые рабочие и крестьянские корреспонденты с мест. И в обязательном порядке каждому из нас вменялось «своих» строк — 40 процентов, 60 — авторских. Эту дикость мы решили напрочь искоренить. Как и непомерную правку материалов в газеты. Решили: лучше возьмем в штат таких журналистов, которых вообще не нужно править. И никаких партийных пристрастий — в редакции партсобраний не будет!

И вдруг нам крупно повезло: ликвидировали областной комитет народного контроля и освободились помещения во вставке между зданиями Дома Советов и Главтюменнефтегаза. Три этажа, небольшие кабинеты. На первое время нам это подходило. Однако ничего нет более постоянного, чем временное, — редакция и спустя 20 лет располагается в этой вставке. А тогда при помощи председателя облсовета Юрия Шафраника мы начали занимать там кабинет за кабинетом.

Каждый день коллектив увеличивался на несколько человек...

Труднее было с подпиской на новую газету, с решением многочисленных вопросов с полиграфистами…

Полиграфисты вообще поначалу отказывались печатать нашу газету: нет, мол, бумаги, многих материалов. Связисты грозили большим повышением цен на доставку газеты подписчикам. Напрасно пытался убедить их, что наступили новые времена, надо переступать через бюрократические параграфы, искать нестандартные решения. По этой причине я предложил Юрию Шафранику сменить издателя, которым был облполитиздат. Пусть им станет президиум облсовета — по примеру газеты «Известия», учредителем был Верховный Совет СССР, а издателем — его президиум

В те дни более капитально влез в политическую кухню области. Тот же Шафраник, бывая откровенным в разговорах со мной, досадовал, что область много теряет от двоевластия. Ведь функционировал еще обком КПСС, первый секретарь которого всегда был полновластным хозяином области. Но времена менялись, власть постепенно переходила к областному Совету народных депутатов…

Тот же Шафраник постоянно требовал от меня какой-то бизнес-план, о котором я понятия не имел. У него не раз в разговорах прорывалось презрительное: «учителя». То есть те, кто не знает и даже не понимает, как надо начинать всякое новое дело. Однако я не считал его и других «технократов» весьма компетентными в деле организации новой газеты. Тут нужен другой ум, опыт и многое другое, что так трудно было втолковать «технократам». Руководить нами пытались многие… Только привыкнешь к одному «куратору», появляется другой...»

Он спешил отдать земные свои долги: рассказать о людях, в то или иное время появившихся на его, бакулинской, орбите.