Ершовский «Конёк»: вечно юный юбиляр

Её издают на английском, французском, немецком, польском? даже на японском! Есть и такая книжица в собрании культурного центра П.П.Ершова, который существует с 2006 года на родине поэта, в городе Ишиме. Там же можно узнать много интересного и неизвестного о жизни и творчестве сибирского самородка.

Откуда прискакал Конёк?

Ершов родился в притрактовой деревушке Безруковой в 15 верстах от уездного Ишима. Все его братья и сёстры умирали. Только Пётр дожил до зрелых лет. Младенца явно озарила Божья искра — он был назван в память святого Петра Столпника, покровителя «недужных детей». Отец, полицейский чиновник, приложил все усилия, чтобы дать сыну достойное образование. Ступеньки служебной лестницы приводили его в разные уголки обширной Тобольской губернии.

Когда после окончания Тобольской гимназии Пётр Ершов поступил в Петербургский университет, душа его полнилась впечатлениями. Восхищение от чтения только опубликованных литературных сказок Пушкина подсказало форму, в какой чудесные образы могли вырваться наружу. Профессор-филолог Вячеслав Кошелев заметил: сказку «Конёк-Горбунок» мог написать только человек с детским мировоззрением!

Взрослые семейные заботы заглушили этот живительный источник. Пётр Павлович писал добротные стихи, но успеха «Конька» повторить не смог. Удивительно ли написать гениальную сказку в 19 лет? Нет. Юный Моцарт тоже писал гениальные вещи. Удивительно ли больше не написать ничего значительного? Нет. Моцарт остался в душе ребёнком дольше, чем Ершов, — вот и всё.

А может, это Пушкин?

О сказке Ершова сказано много. И не случайно — она гениальна. Это рождает мысль: а не обошлось ли здесь без литературного гения — Пушкина? Звезда Ершова всходила в годы творческой зрелости Александра Сергеевича. Поэты встречались. Старший высказывал похвалу младшему и вроде бы даже напутствовал его: «Теперь этот род сочинений (то есть сказку) можно мне и оставить!»

И ведь вправду — оставил! После «Конька», вышедшего отдельной книгой в июне 1834 года, Пушкин опубликовал только «Сказку о золотом петушке». Но её черновик был готов до появления в печати ершовского текста. Причём юный поэт повлиял на маститого коллегу — это показала Анна Ахматова. Так, в черновом варианте «Петушка» Шамаханская царица возлежит в шатре на берегу моря. Но подобный образ восточной Царь-девицы, которую Иванушка заманивает в шатёр на побережье, уже создал Ершов! И Пушкин делает правку — «переносит» шатёр в горы.

Два поэта дышали одним пьянящим воздухом творчества. Сходство образов и сюжетных ходов доказывает: сказки написаны разными людьми. Навряд ли Пушкин стал бы, поделившись с Ершовым фабулой или текстом «Конька-Горбунка» (как подарил идею «Ревизора» Гоголю), «повторяться» в другой сказке. Поразительно свидетельство Александра Языкова (брата известного поэта Николая Языкова), который 26 сентября 1834 года посетил в Болдине Пушкина: «Он мне показывал историю Пугачёва... и несколько сказок в стихах, в роде Ершова...» Заметьте: не Ершова сравнивают с Пушкиным, а наоборот!

Они и публиковались одновременно — на страницах модного журнала «Библиотека для чтения». Редактор Осип Сенковский охотно брал стихи молодого провинциала. Студент Пётр Ершов только потерял отца, сам платил за обучение и содержал мать. Гонорар был для него хорошим подспорьем. В третьем томе журнала в мае 1834 года и увидела свет первая часть «Горбунка» с ободряющим предисловием Сенковского. (С ним Ершов, кстати, продолжал сотрудничать до самой его смерти в 1858 году).

А мог ли Александр Сергеевич как основатель жанра русской литературной сказки в стихах «подарить» Ершову хотя бы первые четыре строки, как предполагал П.В.Анненков, ссылаясь на книгоиздателя А.Ф.Смирдина? Действительно, в архивной «Описи бумаг Смирдина» среди бумаг, относящихся к имени Пушкина, значится «Заглавие и посвящение Конька-Горбунка». Но, как отмечает исследователь Дина Климова, «посвящение», или эпиграф, вовсе не зачало, или начало, сказки. А ведь именно о нём идёт речь! К тому же поразительная по образной глубине строка «Против неба — на земле» введена Ершовым только в третью редакцию сказки, изданную в 1861 году (именно эту редакцию, наполненную живыми оборотами народной речи, обычно переиздают в наше время). До этого было: «Не на небе — на земле». Марк Азадовский ещё в 1930-х годах рассуждал, что «едва ли Ершов при том пиетете, который он питал к Пушкину, решился на какую-либо правку» строк, которые могли бы принадлежать перу мэтра.

Ёрш Ершович

Кроме того, в сказке есть шутливая «подпись» автора — образ ерша. «Глядь: в пруде, под камышом ёрш дерётся с карасём». Вопреки расхожему мнению Пётр Павлович не был апатичным увальнем. Его возвращение в тихий провинциальный Тобольск подобно явлению бойкого ерша в карасий затон. Свидетельство — россыпь колких эпиграмм на губернских чиновников. Активная деятельность директора народных училищ Ершова по открытию женских школ в городах губернии встречала явное или тайное сопротивление противников любых перемен, и своей цели ему приходилось добиваться с «ершистым» упорством. В дружеской переписке он называл себя Ершом Ершовичем.

Недаром тобольский художник Михаил Знаменский, рисуя в 1862 году дружеский шарж Ершова, поместил над сидящим на диване поэтом две картины с образами Конька и... ерша! Неунывающий сказочник оставил под рисунком автограф: «Не дивитеся, друзья, что так толст и весел я: это плод моей борьбы с лапой давящей судьбы?» — а ведь ему, ушедшему в отставку, обременённому большой семьёй и смертельно больному, было не до веселья!

Увы, шуточный экспромт двух талантов, хранящийся в недрах Пушкинского дома, сыграл с Петром Павловичем злую шутку: именно этот карикатурный образ, грубо подрихтованный ретушёрами, в советские годы начал кочевать из одной книжки в другую. Между тем Надежда Ершова, внучка поэта, указывала, что самое верное изображение автора «Конька- Горбунка» — то, что печаталось в дореволюционных изданиях сказки: «Этот портрет выбран моим отцом и бабушкой как наиболее похожий».

Филологу Татьяне Савченковой из Ишима удалось найти исходный вариант этого портрета. Изящная работа маслом хранится «под боком» у столичных исследователей, в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге, но, как ни странно, не замечена ими. Автор этого портрета Николай Гаэтанович Маджи, итальянец по происхождению, в 1852 году по рекомендации Академии художеств был «распределён» учителем рисования в Тобольскую губернию. Ершов, вероятно, посодействовал тому, чтобы талантливый живописец вместо холодного и далёкого Берёзова отправился в южный Ишим — «Италию Сибири», по определению французской писательницы Мари-Софи Коттен. Здесь Маджи и написал портрет, который был отослан в Петербург для воспроизведения в изданиях «Конька».

Исследования ещё впереди

«Россия не имеет верного представления о внешности поэта — творца сказки», — горько восклицал в 1922 году тобольский краевед Георгий Симонов. Не только о внешности — о жизни и творчестве. В недрах Министерства народного просвещения потонули предложения Ершова о реформе системы образования. Потеряны многие бумаги, в том числе авторская рукопись «Конька-Горбунка» (о ней вспоминала Надежда Ершова). Разрушен каменный храм, построенный при участии поэта на месте его рождения в деревне Безруковой. Но в городе Ишиме сохранились два памятных места — Богоявленский собор, где крестили новорождённого Петра, и здание открытого им женского училища — в нём располагается культурный центр П.П.Ершова.

И всё так же скачет по миру Конёк-Горбунок, заставляя замирать в восхищении детские сердца и пленяя удивительными приключениями воображение взрослых, читающих своим чадам эту удивительную сказку.