Кто защитит интересы «великого и могучего»?

«Борьба за чистоту, за смысловую точность, за остроту русского языка
есть борьба за орудие культуры».

М.Горький.

Русский государственный язык с незапамятных времен играет роль межэтнического орудия общения, хранителя разнообразной информации.

В российской официальной публицистике терминопонятие «государственный язык» обычно связывается с лингвистическим пространством, интегрирующим географические, этнические, социально-демографирующие параметры распространения и функционирования титульного языка или языков как средства межнационального общения в Российской Федерации. Русский государственный язык с незапамятных времен играет роль межэтнического орудия общения, хранителя разнообразной информации.

Российские законы традиционно гарантируют уважение к каждому языку, письменному и устному, учитывая такие принципы, как принцип запрета на дискриминацию любого языка, принцип максимального удовлетворения языковых потребностей всех граждан, поощрения всех стремящихся к общению на разных языках и др. В силу историко-этнических и социально-экономических условий остаются неравнозначными функциональные границы старописьменных и младописьменных языков. Первые из них, в частности русский язык, реализуют себя в дипломатической, официально-деловой и научной речи, тогда как младописьменные языки объективно используются в устной речи, фольклоре, частной переписке в художественно-публицистической литературе.

Звание государственного русский язык заслужил своим историческим прошлым, цементирующим фундамент общения многонациональной России. О богатстве и красоте, стилистических ресурсах и особой музыкальности русской речи говорили в разное время Ломоносов и Пушкин, Тургенев и Толстой, Гоголь и Тютчев, Горький и Шолохов. По справедливому суждению академика С.Обнорского, русский язык — это великий язык великого народа. Это уникальное создание культуры осталось в наследство моему современнику.

В настоящее время попытки оценить состояние русского языка, другой стороной медали которого является речевая деятельность, речевая культура, то есть речь, предпринимались многочисленными его почитателями и их вольными и невольными оппонентами. Закономерен вопрос: кто защищает интересы «великого и могучего»? Несомненно, это миллионная рать русофилов, будь то научная интеллигенция, православное духовенство, дипломаты, филологи, публицисты, мастера художественного слова или просто скромный сельский и городской обыватель. В журнале писателей России «Наш современник» (главный редактор С.Ю.Куняев) практически в каждом номере читатель найдет статьи в защиту речевой культуры. Рядовому любителю русского слова в России и за ее пределами есть на кого опереться — это В.Бушин и Е.Троицкий, Ю.Бондарев и В.Распутин, В.Белов и А.Проханов, многотысячные отряды священнослужителей, филологов и философов.

Их нравственные идеалы, слова и дела вызывают уважение, ибо они нацеливают на сохранение таких законов, как любовь к родному дому, почитание родителей, оказание помощи немощным, ибо они призывают быть праведным, нелицемерным, терпеливым, трудолюбивым и доброжелательным.

Наоборот, лжедемократические, псевдолиберальные силы отказываются от нравственных заповедей, пытаются внедрить в сознание рядового человека бескультурье, безграничную власть кошелька. Уместны вопросы: «Кто угробляет русский язык, культуру русской речи?», «Кто не испытывает моральной ответственности за нравственные проступки и кто по закону не препятствует сатанизму русофобии?» Полагаю, что тут все и всё на виду. Это коммерческие каналы центрального телевидения, это взбесившиеся от невежества и жадности рекламщики, шоумены, эстрадные голосистые звезды, либеральные кинодеятели, смехуны-бисексуалы, пошлые пародисты, это журналисты и либеральные политологи, превратившие экран, сцены театров в сплоченный русофобствующий дебилизм, зачастую прикрываемый властными структурами и правоохранительными органами.

В лексикон их речевого нигилизма вошли слова из воровского сквернояза типа «зелень» (доллар), «чирик» (10 рублей), «водила» (шофер), «жук» (пройдоха), «кочет» (гомик), «рябуха» (такси), «чуфа» (чай), «шушера» (воришка) и сотни подобных. В речи «продвинутых» журналистов, «крутых» бизнесменов обосновались англо-американские варваризмы, как правило, неуместные и неточно переведенные: бренд (англ. «фабричная марка», рус. «нечто привлекательное»), кастинг (англ. «предварительный отбор исполнителей», рус. «конкурс»), фреш (англ. «новый», «бодрящий», «нахальный», рус. «свежевыжатый сок»). Аналогичных примеров — десятки.

Экология славяно-русских традиций сквернояза стала делом, особой заботой любителей и знатоков словесной культуры. Они справедливо расценивают сквернояз как надругательство над одним из самых богатых языков в мире — русским языком. Это очевидное злодеяние, как и во Франции, должно считаться уголовным преступлением. Создается впечатление, что власть не хочет слышать мудрые слова Николая Васильевича Гоголя: «Обращаться со словом нужно честно. Оно есть высший подарок Бога человеку».

Николай Фролов

заведующий кафедрой общего языкознания Тюменского госуниверситета, профессор, заслуженный деятель науки РФ