Вместе с режиссером Олесей Невмержицкой он работает на сцене драматического театра над спектаклем «Олеся» по одноименной повести Александра Куприна. Два года назад Невмержицкая и Обрезков предложили такую же постановку зрителям московской «Табакерки» (это был дипломный спектакль выпускницы ГИТИСа). Сейчас примеряют купринские образы на тюменских актеров. Между тем у Максима к нашему городу не только профессиональный интерес. Еще и личный. В Тюмени живет и работает на сцене «драмы» его отец — Владимир Обрезков. В новой постановке он играет Омельчука, человека из народа. За несколько дней до премьеры мы встретились с отцом и сыном в театре перед репетицией.

— Максим, на желание поработать в Тюмени повлияло то, что ваш отец — актер местного драматического театра?

— Да, это обстоятельство для меня немаловажное. Но не только оно привело в Тюмень. Поскольку мы с Невмержицкой уже ставили «Олесю» в Москве, мне не хотелось отдавать нашего «ребенка» в руки чужого художника…

— Вы работаете над декорациями к спектаклю. Сейчас уже можно сказать, что увидят зрители на сцене?

— Сказать-то можно. Но, думаю, не стоит. Одно могу пообещать: все будет сделано вовремя и качественно.

— Какие задачи вы ставите перед собой, приступая к работе?

— Две обязательные задачи. Во-первых, воплотить свою задумку на сцене. А это значит, учесть все «за» и «против». И не замахиваться на что-то невозможное. Во-вторых, найти взаимопонимание с режиссером. Когда в работе над спектаклем каждый поет свою песню, контакта не получается. С Олесей нам удалось найти общий язык.

— С какими проблемами приходится сталкиваться театральному художнику на «выезде»?

— Проблем нет. В Тюменском драмтеатре все цеха работают хорошо. Примерки прошли замечательно. Руки у мастеров золотые. Поэтому мы и сидим тут с вами сегодня. Были бы проблемы, интервью не состоялось бы.

— Максим, если верить вашему послужному списку, в 17 лет вы уже работали художником-постановщиком в Тбилисском русском театре для детей и молодежи. Это что же, вы со школьной скамьи сразу за «соху»?

— Я уточню, в 16 лет!

— Вот это да!

— Ну, так получилось. Еще будучи школьником, я готовил реквизит для некоторых спектаклей. Получив аттестат, поступил в Тбилисский институт Театра музыки и кино, и меня сразу привлекли к работе.

Владимир Обрезков: Я дополню. Максим с пеленок в театре. Во время репетиций спал в гримерке на диване, в первом классе самостоятельно приезжал на вечерние спектакли. В антракте мы с женой поднимались в гримерку — если термос был пустой, значит, Максим уже где-то ходит по театру… Думали, если актером захочет стать, поможем подготовиться. Но… В первом классе Максим прочитал пьесу «Гарольд и Мод». С нее все и началось. Первым делом он принялся рисовать костюмы. Потом стал мастерить макет к спектаклю. Окончил художественную школу. Впервые в истории этой школы ее ученик защищался на макете. Для учителей это было событие!

— Вот он когда уже определился, что не пойдет по вашим стопам!

В.О.: Ну, Максим, как все актерские дети, выходил на сцену, мы его привлекали… Но он все равно бродил по цехам, что-то там мастерил. И это его затянуло…

Максим Обрезков: Сначала-то мне, конечно, хотелось быть актером. И я играл. В кукольном и в драматическом театрах, в театре-студии Резо Габриадзе. В целом около девяти лет. Для театрального художника этого достаточно, чтобы приобрести неоценимый опыт. Опыт, который теперь помогает мне в моей профессии.

В.О.: Был случай. Мы как-то позвали на ужин Володю Мельцера, парня, который мастерил марионеток для кукольного театра. И он увидел птичку на нитках, которую Максим сделал. Тут же поинтересовался, зачем ребенок использовал две лишних нити. Ну, он же профессионал, не мог удержаться. Максим ему объяснил: «Если их убрать, тогда кончик крыла не будет подниматься». Мельцер поразился. И признался, что он никогда бы до этого не додумался. Тогда я понял, что в Максе что-то есть. Талант определенно!

— Максим, как вы оказались в театре им.Вахтангова?

— По чистой случайности. Мы приехали в Москву с Резо Габриадзе. И я зашел в ГИТИС, чтобы получить кое-какие учебные пособия. В то время я уже учился в аспирантуре в Тбилиси. И вдруг мне предлагают поступать в ГИТИС! Приезжайте, мол, вам это нужно. Вернувшись в Тбилиси, я понял, что хочу попробовать. Вот так поступил и остался в Москве… А однажды позвонил друг нашей семьи Гена Дёмин и предложил сходить в театр имени Вахтангова. Главным художником там был знаменитый Иосиф Сумбаташвили. Возраст Иосифа Георгиевича приближался к 90 годам. И ему нужен был ассистент. Я пришел, показал свои работы, меня взяли. Через три года Сумбаташвили ушел из театра. Я какое-то время был исполняющим обязанности главного художника. А потом официально занял пост. Все судьбоносное, что происходит в моей жизни, — дело случая. Счастливого случая.

— Владимир Иванович, работая вместе с сыном, какие чувства испытываете как отец?

— Чувства, которые давно не испытывал. Прошло около 20 лет с той поры, когда мы совместно выпускали спектакль, он как художник, а я как актер. То, что судьба свела нас в Тюмени, приятно. Лишний раз повидаться, поговорить о делах семейных и мужских. Увы, у нас очень мало времени на это. Знаете, что Олеся Невмержицкая сказала мне? «Владимир Иванович, Максим приехал ко мне, а не к вам!»

— Вам уютно в декорациях сына?

— Мне уютно в его костюмах. Это конек Максима! Он с детства придумывал их и для людей, и для кукол.

— Максим, над чем вы сейчас работаете в Москве?

— 13 ноября театру Вахтангова исполнится 90 лет. К этой дате мы готовим спектакль «Пристань», который состоит из отрывков разных пьес мировой классики. В постановке задействованы все звезды театра: Сергей Маковецкий, Владимир Этуш, Василий Лановой, Юрий Яковлев, Людмила Максакова, Ирина Купченко и другие. Я как раз делаю костюмы. Много костюмов!

— Чем будет отличаться тюменский спектакль «Олеся» от московского?

М.О.: Если говорить о работе художника, то в Тюмени моя декорация… подросла. В «Табакерке» она была в три раза меньше. Идея та же, но в ее решении больше воздуха и высоты. Точного повторения не будет. Кстати, продолжительность спектакля в Тюмени тоже увеличится. В Москве мы ставили один акт. А здесь Олеся приняла решение делать два акта.

— Максим, вы будете на премьере в Тюмени?

— Обязательно! Кроме того, сюда приедут еще и мои друзья, которые видели постановку в Москве. Хотят сравнить…

Нравится