Герман Смирнов: "Бескорыстный искатель истины был всегда со мной"

 – Герман Владимирович, о вас говорят, как о писателе, который создал совершенно уникальную книгу о Дмитрии Менделееве. В ней ученый предстает несколько иным человеком, чем его видит весь мир. Почему? Правда ли, что когда вы работали над своим произведением, практически в течение года не выходили из дому?

– Это правда. Менделеев сыграл в моей жизни основополагающую роль. И только сейчас, когда после выхода книги вышло много лет, я вдруг обнаружил, что автор, оказывается, живет в симбиозе со своим героем и своей книгой. Менделеев был совсем не тот человек, каким его представляли все, я в том числе. Конечно, он ученый, но особого типа, который дала русская культура. Это бескорыстный искатель истины. Циолковский был таким, шлиссербуржец Николай Морозов, в вечном заключении создавший свою науку. Черты бескорыстия присущи и Михаилу Ломоносову. Менделеев не был классическим ученым. Он – последний великий натурфилософ. Человек, который рассуждает о жизни, строит себе всеобъемлющее представление о мире и в результате начинает больше понимать, чем знать. Как он создал свою химическую систему? Он понимал и предчувствовал больше, чем мог обосновать точными знаниями. Поэтому в его периодической системе остались пустые места.

– Можно ли назвать Менделеева предвестником современного мира с его компьютерами и прочими техническими штучками?

– Думаю, нет. Существуют ученые, которые могут создать школу и те, которые не могут. Менделеев не мог. Потому, что никто не способен был ему подражать. Меня всегда удивляло: вокруг Толстого крутилось много шелупони, а вот вокруг Менделеева ее почти не было. Как отбраковка эта производилась? А у него был простой принцип. Он говорил: "Можешь помочь? Давай! Не можешь. Иди". Все, кто мог ему помочь, были достойные люди. Вот такое очищение атмосферы вокруг себя.

– Общественно-политический и научно-познавательный журнал для народного чтения "Природа и свет", который издается при вашем непосредственном участии, хочется читать и перечитывать. Яркие заголовки, умные статьи, разнообразнейшая информация... Таких изданий не так много в России. Как вы пришли в журнал и где находите время для него?

– Журнал был основан в 1981 году. Назывался он тогда "Природа и человек". Создал его очень интересный человек главный редактор Захаренков. В годы перестройки Захаренков умер. Его наследники пригласили меня делать журнал таким, каким я себе его представляю. В  новом виде издание выходит четвертый год. Делаю его почти один. Нет, не все сам пишу. У меня есть очень крепкий авторский актив, но я очень скрупулезно все редактирую и печатаю сам. Более напряженной работы в моей жизни никогда не было. Тружусь почти круглые сутки. Генеральный директор - Светлана Захаренкова, она же и бухгалтер, и сама делает макет.

– Вернемся к Тобольску. Гений и место. Город дал миру немало одаренных людей. По-вашему, это случайность или закономерность?

– Я считаю Тобольск магическим местом. Не только потому, что здесь родились знаменитые люди. Это загадочная географическая точка, в которой, мне кажется, сошлись какие-то перекрестия могучих и геологических и биологических воздействий. Когда я писал книгу про Менделеева, мне надо было подобрать иллюстрации. Я съездил в музей, нашел фотографию Тобольска, где изображен Прямской взвоз. Подумал: "Боже мой, неужели я никогда не увижу этого места?!" Поэтому когда руководитель регионального фонда "Возрождение Тобольска" Аркадий Елфимов пригласил меня сюда, я был просто потрясен: желание сбылось! Что интересно, в Тобольске происходили прямо-таки мистические события. Здесь находился первый ссыльный Углический колокол. Приехал один из наследников семьи Романовых, позвонил в него. Потом Николай Александрович, спустя много лет, тоже позвонил. Оба погибли трагически. Колокол вернули через триста лет в 1892 году в Углич.

– Есть люди, сомневающиеся в Тобольске. Обыватель как рассуждает? "Была сибирская столица, а теперь провинция". Хотя сейчас сюда приезжают тысячи туристов и паломников.

– Я думаю, Тобольск всегда будет оставаться культурным центром региона. Ни у одного другого города в Сибири и за Уралом нет такой духовной ауры. Тобольск действительно уникален. И кремль здесь такой единственный в Сибири. Это тоже показатель. Я не был в городе семь лет, а увидел, каким он стал и подумал: надо всех сюда привозить, чтобы люди хоть раз в жизни увидели эту красоту.

– Герман Владимирович, а чем вы в настоящее время заняты? Пишете новую книгу?

– С 1964 года я веду дневник, в котором с самого начала решил писать не о том, куда сходил и что увидел, а о том, что меня поразило: мысль,  замечательный человек, интересный разговор, факт. И я имел терпение пусть не каждый день, но все равно систематически делать записи. Теперь вот начал перепечатывать этот. Видимо, издам книжку за свой счет. Еще хочу написать об отце. Он оказал на меня определяющее воздействие. Как-то отец сказал: "Ты знаешь, Гера, при ближайшем рассмотрении так называемые хорошие люди оказываются хуже, а так называемые плохие – лучше". Эти слова до сих пор имеют для меня огромное значение.

Я всегда старался найти хорошее в любом человеке и даже создал цикл статей о так называемых «плохих людях». К примеру, Махаткир, который превратил Малайзию из колонии в передовую электронную державу. У нас стараются даже не писать о нем. Кадаффи - как ни странно. Сейчас он плохой, а мы говорили о нем ранее как о великом государственном деятеле. Между прочим, нефтяные доходы Кадаффи распределял между гражданами. На каждого жителя Ливии в год приходилось 6 тысяч долларов. Имя Асолозари вообще ругательное слово. Между тем – это выдающийся человек, спасший Португалию. Франко – фашист, негодяй, но не влез во Вторую Мировую войну, не пролил испанской крови, хотя мог бы. Гитлер его прямо вовлекал. Удержался - и без всяких потрясений вернул в Испанию короля.