Фабула жизни: открытие и разведка

Одна из статей о Геннадии Александровиче Махалине начинается словами: «Всю свою жизнь Махалин был буровиком». Так же коротко и ёмко можно сказать о Ровнине и Токареве: всю жизнь они были геологами. И если буровики гордились проходкой, метражом, то геологи — открытыми месторождениями и запасами. В связке это выглядит так: без проходки нет открытий, а без месторождений проходка почти бессмысленна. Вот так крепко связаны между собой эти две профессии. 250 месторождений на троих — это грандиозный показатель! Объединяют ли их эти открытия? Безусловно! В их общий трудовой стаж на тюменском былом меридиане — полных 100 лет.

Эти цифры — фабула их вчерашней трудовой деятельности. Они — подтверждение их поединка и победы над тайнами недр. От этого факта не уйти: там, где они, геологи и буровики бывшей Главтюменьгеологии, прошли, там добыты, добываются и будут добываться миллиарды кубометров газа, миллионы и миллионы тонн нефти.

Взгляните на карту: в Ханты-Мансийском округе 13 городов, в Ямало-Ненецком — 8, а было по одному.

1972 год. Не будь в бытность главного инженера Главтюменьгеологии Махалина успешно пробурены скважины Р-139, Р-172, Р-180 на Когалымской поисково-разведочной площади — и не было бы сегодня на высоком берегу Ингу-гун города-тезки — Когалыма. А международный концерн «ЛУКОЙЛ» назывался бы, увы, всего лишь «ЛУОЙЛом»...

1965 год. Символично, былинно, что всего полгода назад на диком бреге Иртыша обосновалась Правдинская экспедиция. Полгода назад два геолога — Салманов и Токарев — размечали территорию под базу, цехи, контору, детский сад, магазин, баню, клуб... А теперь Токаревых срочно вызвали в Тюмень, в главк. Короткий разговор в кабинете Эрвье: «Поедешь в Тарко-Сале создавать новую экспедицию». (А в коридоре услышал язвительное резюме: «Больно молод!»).

Оставив детей с бабушкой в Горноправдинске, супруги Токаревы двинулись в путь. Вернее, полетели: из Правдинска в Березово, из Березово в Салехард, из Салехарда — в Тарко-Сале. Другого пути тогда не было. Дорога заняла «всего» неделю. В Березово не везло с погодой, зато из Салехарда домчались до Тарко-Сале на огромном грузовом самолете Ан-12. Удача!

База будущей экспедиции — ни конторы, ни жилья, ни техники. К зиме все это надо построить. Еще принять баржи с материалами и техникой, расселить людей по... палаткам. И... тушить, тушить бушующий в 20 километрах от Тарко-Сале открытый фонтан на скважине Р-101.

Так состоялся будущий заслуженный геолог РСФСР Владимир Дмитриевич Токарев. А рядом «состоялось» открытие крупнейшего в мире Губкинского нефтегазового месторождения, где из 87 вскоре пробуренных поисково-разведочных скважин только скважина-первооткрывательница Р-101 вошла в геологические анналы как самый крупный за всю мировую историю нефтеразведки открытый фонтан.

Бездорожье, холода, неустроенность, частные квартиры-углы... А все же желанное для работы на тюменском меридиане было время: умеешь работать — работай! Потому Лев Иванович Ровнин в 24 года стал главным геологом главка, в 39 лет — членом коллегии, а потом и министром.

Внешне спокойный, Ровнин в работе всегда был напорист и дерзок. В 1959 году на совещании геологов в Москве он резко критиковал министерство за безактивность в расширении поиска в Ямало-Ненецком округе.

В 1965 году он логически вычислил и предсказал открытия Самотлора и Уренгоя.

В 1961 году настоял на заложении опорной скважины близ Тазовского, где сразу получили газ, а месторождение назвали Тазовским.

Зато в 1963 году за неуправляемый, то есть аварийный, фонтан в Березово получил выговор наряду с простыми бурильщиками.

— А в общем, — признается Лев Иванович, — я часто нарушал дисциплину и без разрешения сверху самовольно выдал штук 20 продуктивных скважин. Этот результат меня и спас. Мне и сейчас снится: точки выдаю, выдаю. Очень хочется побывать в Березово и Ханты-Мансийске.

Но не только на Тюменском нефтяном континенте поработали наши два геолога и буровик, о которых идет речь. Побывали они и за границей, иногда относительной, условной. По заданию правительства тюменские геологи в кратчайший срок провели ускоренную разведку и обеспечили газом Норильский горно-обогатительный комбинат. Руководил работой Г.А.Махалин. Так что новоявленный хозяин комбината г-н Прохоров в долгу перед тюменцами. Э-э, да знает ли сей господин историю?

А Лев Иванович Ровнин в бытность министром выпестовал Аст-раханское газовое месторождение-гигант. Причем пришлось заказывать для этих сложных скважин особые трубы аж во Франции.

Но дальше всех шагнул В.Д.Токарев. В 1991 году он махнул за экватор, в Республику Мозамбик. Там, как положено, выполнил условия контракта: открыл крупное газовое месторождение. А сверх контракта пробурил три скважины, и население получило воду. Но самое главное, вызвал бригаду тюменских «фонтанщиков», и те заглушили два действующих фонтана, брошенных янки лет 20 назад. Но десерт всем тюменцам досталась экзотика: баню они топили красным деревом, а Новый год встречали на берегу океана.

Идет время, но неуемны эти ветераны. Владимир Дмитриевич активно работает в составе руководства клуба «Ветеран геологоразведки». Ровнин и Махалин посещают Западно-Сибирское землячество, где каждый второй и третий человек для них старый знакомый.

Они любят и ждут свой праздник — День геолога. Он уже 47-й по счету от того памятного 1966 года, когда он был учрежден. В нашем землячестве (а может, и на всю Москву) их только трое — выходцев из дважды орденоносной былой Главтюменьгеологии.