В повторном чтении поздравления от Владимира Путина (будьте уверены, что было еще и пятое, и десятое!) Наталья Ивановна комментировала каждую его строчку. Откликнулась на слова об испытаниях, выпавших на долю старшего поколения («Правильно пишет: хлебнули горюшка…»), на пожелание здоровья ответила взаимностью («И вам того же, Владимир Владимирович!»). Ну а когда речь зашла о будущем — «еще долгих-долгих годах жизни», юбилярша отрапортовала:

— Я стараюсь — живу! А и почему бы не пожить ещё? 

В достатке, тепле, чистоте…

И совсем разоткровенничалась:

— Вот если бы я в школе училась, то была бы ему помощницей… Поживём-посмотрим, как Путин дальше будет работать. И Медведев пусть хоть маленько ему помогает. Дмитрий Анатольевич — он же помоложе меня.

100 лет жизни — это уже удивление. И восхищение: Наталья Ивановна вступила в свой второй век, «сохранив ясность ума и память, способность к самообслуживанию». «В услугах социального характера не нуждается», — подтвердила её дочь Мария Егоровна Чумичёва и констатировала начальник управления социальной защиты Тюменского района Ирина Анатольевна Егорова. Именно на такое «стечение обстоятельств» уповают — просят Всевышнего те, кому уже далеко-далеко за 30. Наталья Киреева своим сотым днём рождения дарит всем нам надежду. И не скрывает рецепт долголетия:

— Надо жить неспешно…

Это понятно: чтобы успеть посмотреть, что происходит вокруг… Ан нет! Второй пункт её «правил долголетия» в корне противоречит первому: «Те, что всю жизнь трудились на лёгких работах, раньше умирают. Не нужно жалеть себя! И завидовать другим — не надо!»

Чему действительно нельзя позавидовать, так это судьбе Натальи Ивановны. Ей было всего три года, когда умерла мама. Отцу — вдовцу с четырьмя детьми, похоже, недолго пришлось пересчитывать желающих связать свою судьбу «с таким хороводом». В их дом пришла женщина, которую и по сей день Наталья Ивановна называет «мачехой». Ей очень хотелось по-другому… Но слово «мама» как-то не вязалось с новой женой отца. Как часто в его отсутствие эта женщина наказывала детей по пустякам, держала на замке «шкап», где хранился хлеб. Семейные ужины для этих ребятишек ограничивались квадратом подоконника. За общий стол их никто не приглашал потому, что «они уже поели, а теперь просто кусовничают». Судьба испытает Наташу на прочность, оставив на её руках Марию, родившуюся во втором браке отца. Она не бросила эту девочку — поставила на ноги. И за это благодарна… мачехе:

— Самой мне в школе не пришлось учиться — по хозяйству было много работы. Весь день юлой крутилась, а по вечерам мачеха заставляла меня прясть, вязать, шить. Всякому рукоделию научилась. Это умение и во время Великой Отечественной, и после войны помогало мне заработать нелишнюю копейку.

18 июня 1941 года на свет появился второй ребёнок Натальи Ивановны — сынок Евгений. Радовалась мать: у трёхлетней её дочки Маруси есть теперь братик!

По сюжету любого повествования в этом месте самое время рассказать о супруге Натальи Ивановны — главе семейства. Он был. Официальный. И, так уж сложилось, единственный на всю жизнь. Уже в 1941-м Егора Киреева призвали на фронт. Наталья ждала его всю войну. И потом: «Ведь не было похоронки».

Оказывается, что чёрные вести приходят не только во времена лихих испытаний. В 1948-м мама Егора Киреева получила письмо от сына, в котором он сообщал, что жив-здоров, проживает с новой семьёй. Вопросов о том, как поживает «старая» семья, письмо не содержало…

— Через несколько лет отец пригласил меня в гости, — рассказывает Мария Егоровна. — Я ответила ему так, как чувствовала: «Я не помню тебя!» Но я хорошо помню, как словно куст, серпом подкошенный, падала от усталости моя мама. Ежедневно — без всяких выходных она трудилась по две смены из трёх, объявленных на чугунолитейном заводе посёлка Ханино. Придёт домой — упадёт. Я хожу вокруг и дышать боюсь: «А вдруг мама больше не поднимется?» Ура: она живая! Открывает глаза и сразу соскакивает с кровати: ей нужно успеть и бельишко наше постирать, и в доме порядок навести, и гостинцев нам настряпать (да хоть из лебеды!). А главное: мама успевала прижать нас с братом к себе. Теплом своим поделиться.

В памяти Натальи Ивановны из военной поры особенно запечатлелся эпизод, когда немцы вошли в её дом. Во дворе подчистили всё — «куры, яйко, млеко». А потом один из фрицев начал раскачивать люльку, подвешенную к потоку дома, где находился её сын Женя. Если бы можно было ещё что-то отдать, она отдала бы только за то, чтобы… сон её сына не был потревожен. Чтоб не испугался малец.

К счастью, в посёлок Ханино, находившийся на оккупированной фашистами территории Тульской области, немцы заглядывали нечасто. Поэтому заводчане имели возможность продолжать работать. Несмотря на то, что их трудовые книжки были специально утоплены в реке в самом начале Великой Отечественной.

— Я никогда не отмечала свои дни рождения — не считала года, — признаётся Наталья Ивановна (между прочим, этот факт она считает главным секретом своего долголетия. — Н.Т.), — иду как-то раз по заводу и слышу: «Вы принесли свой паспорт?» — «А что — меняют?» — «Нет, Наталья Ивановна, сегодня вам исполнилось 55 лет. Поздравляем: вы — пенсионерка!»

Оставить работу, уже находясь на заслуженном отдыхе, Наталью Кирееву заставила трагедия, произошедшая в семье дочки: у Маши умер муж. Мать рассудила: «Я должна быть рядом!» И сорвалась с насиженного места — из своего родного посёлка — в незнакомый Брянск, куда к своей маме вернулся из Владивостока, после выхода в отставку, её «военный» зять. Утверждаете, что старые деревья не пересаживают, что на забор, повидавший виды, новые ворота не навешивают? Все эти многовековые наблюдения меркнут в сравнении с мудростью, продиктованной сердцем: «Кто еще родному дитю поможет, если не мать? А я, если что, — потерплю…»

Желание быть поближе к сыну и внукам привело и дочь Натальи Ивановны Марию Егоровну Чумичёву в 1998-м в посёлок Боровский. Переехала она сюда вместе с мамой.

Мария Егоровна заслуживает отдельной главы в повествовании о нашей юбилярше. И не только потому, что её «угораздило» 75 лет назад явиться на этот свет, как в 1913-м её будущую маму, именно 13 апреля. В один день… Как подарок судьбы — Наталье Ивановне. За долготерпение, мудрость и стойкость.

У Марии — свой крест. Помогала его нести мама. Особенно трудно было, когда не стало сына Марии — Максима. Что скрывать: две эти женщины скорбили о нём даже в свой общий день рождения. Скорбить… Это — тяжелее, чем плакать.

— Я никогда не видела нашу маму в слезах, — утверждает Мария Егоровна, — всё своё горе она носила в себе. И мы, её дети, не привыкли «омывать» собственное отчаяние и беды. Крепимся! Помню, как с братом Женькой я убегала к реке после очередного «откровения» наших соседок: «Плотник Платон как-то особенно поглядывает на Наталью… А что? За ним она была бы как за каменной стеной». Такое «сватовство» нас очень пугало. Быть может, аукались рассказы нашей мамы о своем детстве с мачехой? Только повзрослев, я поняла, какими беспросветными эгоистами мы были тогда с Женькой! Надо было помочь маме обрести своё женское счастье! А мы… Мама в ответ обнимала нас — подтверждала: «Я только с вами буду. Всю свою жизнь».

Отсчет самостоятельной жизни Мария начала за день до своего 23-летия — 12 апреля 1961 года. В этот день дипломированный гидрометеоролог М.Е. Киреева прибыла на Дальний Восток — на работу, по распределению. Только прибыла — и сразу услышала, что Гагарин совершил свой космический полёт. День рождения она отмечала с мыслями о Юрии Алексеевиче: «Вот бывают же у других настоящие мужчины!» И ей повезло с такими! И в личной жизни, и… вокруг, когда работала гидрометеорологом в аэропорту Ханты-Мансийска. «Север покоряли лучшие — бесстрашные, — утверждает Мария Егоровна. — А я как метеоролог 25 лет желала им хорошей погоды в небе и доме».

…Сама не ведая о том, дочка Натальи Ивановны жизнью своей подтвердила главное правило своей мамы: «Желать всем только добра».

— В этом — «никогда не отвечать злом на зло» — убеждена 100-летняя юбилярша из Боровского, — и заключается главный секрет долголетия.

— В наших паспортах, — спорит с возрастом Мария Егоровна, — «допущены ошибки»: я не чувствую себя на 75. А мама… Она мне частенько внушает: «Говори мне, куда и что положила, я тебе напомню, когда будешь искать». Вот и считайте, сколько ей лет после этого…

— Ну, — Наталья Ивановна прислушалась к себе, — мне как будто бы полтинничек.

Значит, полвека еще точно — впереди.

Фото Анатолия Соколина.

Нравится