Городской разлом

Еще совсем недавно известную тобольскую поэтессу Светлану Соловьеву считали чуть ли не городской сумасшедшей. А Тобольск пел ее песни, переписывал стихи (книжку при жизни издать она не могла — не было средств), поэты-любители досаждали ей просьбами «послушать их произведения», а бездомные больные и хромые собаки и кошки находили приют в ее небогатой, неухоженной квартирке. А что теперь? Именем Соловьевой называют поэтические фестивали, многие господа приписывают себе знакомство со Светланой и даже дружбу (где вы были раньше?!), даже памятную мраморную доску поставили на Завальном. Город стал открыто гордиться такой знаменитой землячкой...

Многие талантливейшие писатели и поэты живут и творят в славном Тобольске, но не знает город их имен, или почти не знает, так как эти люди, часто живущие за гранью бедности, пишут (практически в стол)! свои книги и некогда им ходить по конторам, администрациям и клянчить подаяние просто на жизнь — на хлеб! Это гордые люди, думающие только о творчестве; им бы только успеть дописать, договорить, домыслить и уйти...

Александр Степанович Рахвалов — фигура неоднозначная, во многом противоречивая, скандальная даже, но это Большой Писатель, автор более 20 произведений, которые — очень даже может быть(!) — будут и в школах, и в вузах изучать... после...

На днях он закончил и подготовил к печати две новые публицистические книги «Первая... Четвертая столица» и «Главная профессия на земле», в которых в равной степени изложена достаточно спорная версия освоения Сибирского края и, разумеется, самого Тобольска, во многом не соответствующая привычному взгляду на события. По крайней мере, он не пытался представить нашу многострадальную землю, где целые поколения прошли через каторгу и сталинские лагеря, будто затмевая этим все прежние великие открытия и свершения свободолюбивого народа, неким обособленным былинным раем, отколовшимся от сказочного Лукоморья. Его больше всего интересовали имена, имена, имена...

О «Северном триумвирате»

Но поводом для разговора с известным писателем стала его книга «Северный триумвират», составленная из многих встреч и бесед с интересными людьми.

— В конце прошлого года в Екатеринбурге у тебя вышла довольно объемная книга, написанная на основе твоих поездок в Тюмень, Ханты-Мансийск и Салехард. Какова судьба заключительного тома, над которым ты работал в последние годы в Тобольске?

— Подготовленная к выпуску книга по-прежнему находится в издательстве. Потому что за свою часть тиража деньги перечислили лишь шесть-семь руководителей предприятий, а все прочие предварительные договоренности с треском провалились. Причем на всех уровнях (власть, Дума, предприниматели). Прямо какая-то стена молчания.

— Может, это в связи с кризисом?

— Кризис в городе, веками выбирающемся из кризиса? Привычная для народа ситуация. Лучше не жили никогда. Просто посредническая паразитическая сфера отомрет, а для серьезного бизнеса, напротив, наступит самая сенокосная пора. Если, конечно, ее не заглушит система глобального отката —
хозяйка теперешнего положения в стране.

А в моем деле это нормальная бессовестность при взаиморасчетах, как будто я писал о людях второго-третьего плана. Теперь вот выкручивайся как знаешь. Поэтому я решил на основе скопившихся за последние годы материалов написать новую книгу, даже две, и таким образом попытаться заработать на второй том «Северного триумвирата», а это тысяча страниц и буквально сотни разных имен и событий. И тем более я по-прежнему убежден, что за истекшие два десятилетия тоболяки пережили гораздо больше, чем за последние два столетия, но город вернули к жизни, и эти имена не должны забыться подобно тем, что исчезли вместе с городской Доской почета на рубеже столетий. Между прочим, многие из тех, с кем я встречался и беседовал в «Северном триумвирате», уже ушли из жизни. И одна утеха, что память о них останется в этой книге.

О новых книгах

— А в этих книгах?

— Первая вроде литературного путеводителя по городу, а вторая полностью посвящена теме строительства. Историки утверждают, что со дня основания Тобольску довелось пережить девятнадцать крупных пожаров, четырнадцать наводнений и много других стихийных бедствий. Сколько же простого народа трудилось над его возрождением и поднимало его буквально из пепла, а на слуху всего до десятка имен, и то руководящего уровня! А кто теперь вспомнит о тех, кто трудился на строительстве нефтехима и нового города? Тысячи, десятки тысяч молодых людей съехались тогда на тобольскую землю. Но слава проходит, и забываются имена — как о пленных шведах, много сделавших для Тобольска, не сохранившего даже их последнего земного пристанища. Как будто речь идет о десятке-другом захоронений, а не о целом человеческом кладбище. И некому теперь, начиная экскурсию по верхнему историческому городу, словно по частному владению зодчего Семена Ремезова, будет напомнить туристу, приехавшему, например, из Швеции, о его мастеровых соотечественниках, хотя именно они, по определению купца и гласного Сыромятникова, «...устроили Прямской и Никольский взвозы, выстроили кремль и в нем собор, нынешние присутственные места» (выступление в гордуме в 1909 году). Нет достойного обелиска, памятника, мемориала. А ведь это, помимо всего, точка отсчета международного туризма. Недавно впервые с трехдневным визитом в Тобольске побывала шведская делегация, и гости пришли в ужас от того, что в районе городского вала на месте предположительного захоронения их предков построен коттедж, а под Малозоркальцевом, вблизи которого некогда располагалась шведская деревня с каменным храмом, вообще не осталось ни следа. Гости утешились тем, что неподалеку от деревни Татарские Медянки, как раз на слиянии Тобола и Иртыша, заложили камень под будущий памятник — первый за три истекших века.
Сегодня на наших глазах завершается очередная созидательная эпоха, и я не хочу, чтобы имена последнего поколения строителей также забылись. Чтобы лишний раз не подтверждать правоту Натальи Тихоновой, заместителя директора института социологии РАН, заявившей от отчаяния на всю страну, что в нашей модели общества нет места простому человеку. Равно как в современных фолиантах —  о губерниях и городах и больших и малых юбилейных энциклопедиях. История должна быть одна и в одном варианте, без всяких переписываний и дополнений.

О творческой среде

— Что ты можешь сказать о литературной среде и вообще о творческих людях нашего города? На что они могут надеяться?

— В Тобольске очень много творческих людей, но писать им приходится вроде как для себя и своих близких. Иначе говоря — «в стол». У нас печататься негде, форматы газет такие мизерные, будто прежние ведомственные газетки — дай бог, чтобы там хватило места для административных обзоров, заметок о предпринимателях и бюджетной сфере города да рекламных объявлений. А на издание своей книги денег не соберешь. В прошлом году, допустим, в альманахе «Врата Сибири» вышла документальная хроника Юрия Надточего, посвященная М.М.Сперанскому, занимавшемуся в 1819-1821 годах реформированием сибирских губерний. Эта книга о великом российском реформаторе и законотворце была бы для властей нашего региона как нельзя кстати, но попробуйте ее издать. Черта с два кто поможет! Я вон кинулся в Сбербанк, и даже кредит не дали, потому что у профессионального писателя нет иного рабочего места и, значит, отсутствует заработная плата. Даже по полису я прохожу как безработный. Членство в международном писательском сообществе ничего не значит. Здесь провинция, и профессия писателя особенно безнадежная. Годами приходится жить в долг или «под запись». Полная зависимость от бытовых условий. Поскольку писать и творить в России — не профессия, а будто частное дело каждого, и отношение власти к живому слову никогда уж не изменится, особенно в глубинке. Это в Хантах не только в массовом порядке издают своих писателей — там им передали в бессрочное пользование отличный особняк, точно врезанный в склон Молельного холма, а ведущим художникам построили творческие мастерские, где можно работать и устраивать персональные выставки. Минувший юбилей округа отличался от всех предыдущих выходом в свет почти сорока разноплановых книжных изданий, повествующих о Югорской земле. Поэтому впоследствии, спустя, предположим, четверть века или полстолетия, там никому не придется возвращаться на круги своя и восстанавливать пропущенную эпоху, чтобы новые поколения живущих не утратили чувства времени. Это очень дорогая и, как видно из нашего печального издательского опыта, спорная и неблагодарная работа.
Но если тебе все-таки удастся издать книгу — замучишься продавать.

Вечная тема о поэтах и книготорговцах

На рубеже столетий в Тобольске работали хорошие книжные магазины — и на горе, и под горой. Не сегодняшние углы и развалы, арендованные в разных торговых местах. Пожалуй, только в бизнес-центре «Европа» сразу же после его торжественного открытия стали работать три книжных отдела, один из которых занимает едва ли не половину этажа. Значит, в будущем возможны презентации новых книг местных авторов, что будет способствовать ускоренной распродаже столь неходового товара, как поступают в больших городах. Возможно, также будут проводиться крупные книжные ярмарки. Реальная книга — реальная жизнь.

Упущенная возможность

И, в общем, у нас была одна возможность в день памяти поэтессы Светланы Соловьевой выпускать литературный альманах, но не воспользовались этим, потому что по частной инициативе и на частные деньги на ее могиле был установлен памятник, а надо было все провести через гордуму. Теперь, кажется, только в нашем городе нет литературного издания, во всех северных городах это в порядке вещей. И я не знаю, дойдет ли это до тех, кто, в частности, «помог» избавиться городу от истинно народных творений духа и языка сказочника Петра Ершова, на чествования которого теперь съезжаются не в Тобольск, к могиле поэта, а на ишимскую землю? И это все благодаря тогдашнему мэру города Ишима Виктору Рейну, награжденному по итогам V Всероссийского конкурса «Лучший муниципальный служащий», проводимого Муниципальной академией, «Золотым знаком». Ну что ж, он этого вполне достоин хотя бы потому, что одним из первых в регионе осознал менделеевскую триаду, ставящую на заглавную роль в развивающемся обществе образование и культуру. Это на ишимской земле в поза-прошлом году состоялось Всероссийское совещание молодых писателей, это там спустя год появилась Всероссийская литературная премия имени Петра Ершова за книги для детей и юношества, и, наконец, это он, мэр Ишима, воплотил в жизнь давнюю идею проведения ежегодного праздника нa родине поэта-сказочника, будто оказавшегося лишним и забытым вблизи самой могилы на Завальном кладбище в Тобольске.
В городе нет даже элементарного, доступного каждому путеводителя. И что говорить о туристах, если сами тоболяки довольно слабо ориентируются на родных улицах и на местности, особенно исторической, и порой не знают, среди каких архитектурных шедевров бывшего частного застроя будто походя проживают свою обывательскую жизнь. И неудивительно, что в такой обстановке некому указать, где, допустим, стоял (или стоит по сей день) дом самого первостроителя каменного города сына боярского Семена Ремезова, приобретенный семейством, по предположению историков, в нижнем посаде после пожара 1701 года.
В этом плане, скорее всего, обновленному руководству города придется вспомнить о многотрудной практике губернатора Арцимовича, открывшего первую местную газету «Тобольские губернские ведомости» весной 1857 года. Вот тогда-то будто впервые во весь голос заговорили жители огромной губернии о своих делах и проблемах, появилась целая плеяда поборников правдивого слова. К тому же сами губернаторы не чурались такого дела, включая Федора Соймонова, Александра Алябьева, Алексея Корнилова, Дмитрия Бантыш-Каменского, Николая Гондатти и последнего из старорежимных Николая Ордовского-Танаевского, выпустившего в эмиграции прекрасную книгу воспоминаний о губернском городе.
...Имена и творения достойных людей прошлого можно перечислять без конца. И без конца, например, можно перечитывать великий труд уроженца Тобольска Дмитрия Ивановича Менделеева «К познанию России», словно написанный для вершителей действующего бюрократического режима, запутавшихся в делах экономики и государственного устройства (эту книгу мне удалось приобрести в Салехарде).

Недавние праздники творчества

В последующие времена в нашем городе по-разному пытались наладить полноценную литературную жизнь. Старые тоболяки помнят о массовых культурных событиях, в том числе о «Поэтических неделях», проводимых на тюменской земле с середины шестидесятых и превратившихся в дальнейшем во всенародные ежегодные литературные праздники. На центральном стадионе, прямо под кремлевской стеной вблизи Гостиного двора, сотни горожан собирались под открытым небом, чтобы послушать знаменитых художников слова. И бурлила, взрывалась от восторга человеческая душа. И верно, что в глубинном понимании язык в самом деле был и остается сутью общения и, стало быть, духовной стороной жизни народа, а его зачастую используют лишь в театре да вот на таких нечастых мероприятиях, где звучат в полную силу поэзия или авторская песня. Но зато истинная божественная значимость языка здесь проявляется как нигде, и он действительно вечен и неистребим, как, к примеру, вечна и неистребима якобы погибшая латынь (но осталась великая литература Древнего Рима, созданная на латыни и поныне потрясающая читающую планету). И в русском мире, знать, еще не остыла любовь к родному слову...
В новом веке сотрудники музея-заповедника попытались возродить эту славную традицию, и даже в наиболее многоплановом варианте, организовав ежегодный фестиваль сценического искусства, на который в начале лета съезжался талантливый люд со всего нашего региона. Проводился он на территории Гостиного двора, по соседству с тем культовым местом, где встречали и слушали большую поэзию четыре десятилетия назад. Здесь опять зазвучали стихи и песни, популярные в народе. Но запала хватило всего на три сезона.
Сегодня новые книги местных авторов печатаются лишь в типографии Николая Бальчугова. За последние годы это десятки изданий, будто вовсе не поступающих в продажу. Словно в нашем городе некому представить в печати такую книжную новинку, некому написать хорошую рецензию, и в планы литературного клуба, возглавляемого Натальей Загваздиной, не входит пропаганда творчества местных писателей, сумевших с горем пополам издать свои произведения. И все, кажется, круг замкнулся.
Боль и горечь в словах Писателя. Прислушаться бы к ним тем, в чьих руках власть. Показать на деле, как радеет эта самая Власть за будущее наших детей, за их духовный и моральный облик.
Помочь писателю — дело чести нашей богатейшей Тюменской области!