За что мы себя проклинаем?

Я духов вызывать из тьмы умею!

Глава Тюменской области Владимир Якушев, открывая на минувшей неделе X Губернаторские чтения, заметил, что тема юбилейной встречи особенно близка для нашего региона. Ведь его экономика с середины 1960-х напрямую зависит от добываемых ресурсов. «Наличие углеводородов — это всё-таки наше богатство или проклятие? — заостряет тему губернатор. — Проклятие в силу того, что высокие цены на мировых рынках и получение доходов, как принято считать, таким вот лёгким путём приводят к стагнации в других отраслях. Константин Симонов, которого мы пригласили, думаю, весьма профессионально разбирается в данном вопросе и так же профессионально расскажет нам о тех проблемах, которые есть у нашей страны».
— Сырьевое проклятие существует! — таким категоричным заявлением предварил традиционную лекцию неизменный модератор Губернаторских чтений Святослав Каспэ, доктор политических наук, профессор Высшей школы экономики. — В шекспировском «Генрихе IV» есть диалог: «Я духов вызывать из тьмы умею». — «И я, как, впрочем, всякий человек. Всё дело в том лишь, явятся ли духи»… С сырьевым проклятием ситуация сходная. Проклинать может кто угодно и кого угодно, результат же зависит от того, как реагирует проклинаемый. В большинстве случаев злых духов призывает он сам. Чёрные кошки перебегают дорогу всем, но один пожмёт плечами и пойдёт дальше, а другой начнёт паниковать и расшибёт себе голову. Конечно, на тюменской земле сырьевое проклятие кажется заведомой чушью, но отмахиваться от мрачных пророчеств тоже неправильно. Однако разоблачить аргументы сторонников ресурсного проклятия только полдела, важно противопоставить им внятную программу конвертации природных ресурсов в ресурсы развития, не только количественного, но и качественного.

Зло от нефти?

— Может, в Тюмени и нет смысла доказывать, что ресурсное проклятие является мифом, — развил мысль модератора Константин Симонов, руководитель Фонда национальной энергетической безопасности. — Но меня крайне изумляет ситуация, что в нашей стране приходится это делать. Огромное количество российских экономистов доказывает, что проклятие существует. Эта теория является частью государственной политики. Самое ужасное, ею руководствуются люди, принимающие решения. Едва ли не каждый день мы слышим и читаем, что страна сидит на нефтяной игле, мы прокляты. И эти стереотипы откладываются в подсознании россиян, тем более что большинство из них представляет себе добычу весьма примитивным способом: в Тюмени фонтаном бьёт нефть, успевай только вёдра подставлять да бегать к кассе!
Константин Симонов с ходу обозначил основные аргументы сторонников ресурсного проклятия. Сырьевое изобилие, мол, ведёт к консервации отсталости государства, парализует инновации, препятствует развитию демократии.
В качестве примера лектор привёл несколько говорящих цитат. «Немирный атом и нефть продолжают греть русскую печь, с которой с таким трудом слезают у нас муромцы и емели», — читаем мы в докладе Института современного развития. Именно этот институт готовил программу для президента Дмитрия Медведева. «России давно уже пора попробовать выживать без нефти: от нее одно зло, — внушает соотечественникам писатель и журналист Дмитрий Быков. — Нефть — кровь Земли — приливает обычно, как крови и положено, к самым неблагополучным регионам: нефтяное процветание не спасло Россию, а затормозило её развитие»…
— Этот подход появился не сейчас, — замечает Константин Симонов. — В период перестройки очень популярна была идея перевода военно-промышленного комплекса на мирные рельсы. Деньги на конверсию изъяли из нефтегазового комплекса. Идея оказалась не слишком успешной, Советский Союз развалился, но никто не призадумался. В 1999-м, когда Владимир Путин стал премьер-министром, Центр стратегических разработок под руководством Германа Грефа занялся написанием стратегии развития государства. В её основу заложили простую идею так называемого налогового манёвра: за счёт увеличения налоговой нагрузки на нефтегазовый сектор ослабить фискальное давление на другие секторы экономики. Эта идея красной нитью проходит через многие концепции и доктрины.

Вытащили из болота…

— В начале 2000-х нефтегазовые налоги и пошлины выросли, — констатирует Константин Симонов. — Сегодня они одни из самых высоких на планете! Отчего же за 12 лет не произошло расцвета обрабатывающей промышленности? Почему не появилось производств, способных конкурировать на мировом рынке? Зато нефтяные компании всё громче заявляют о том, что существующая налоговая нагрузка не позволяет им разрабатывать трудноизвлекаемые запасы. Компании инвестируют деньги в гораздо более привлекательные нефтедобычные проекты Ирака, Венесуэлы, Кубы, Вьетнама. В России же наметилось падение добычи, что обернулось явным замедлением экономического роста. Так что совершенно не очевидно, что, если мы избавимся от нефти и газа, наши емели и муромцы обязательно слезут с печи и побегут работать.
По мнению Константина Симонова, ресурсное проклятие является удивительной штукой. В одних странах оно почему-то живёт, а другие обходит стороной. «Если теоретики установили, что проклятие существует, то оно должно действовать везде, — рассуждает лектор. — И все страны, делающие ставку на добычу сырья, являются проклятыми. Но почему тогда на Норвегию, Австралию, Канаду, где доля сырьевого комплекса в ВВП гораздо выше, чем в России, проклятие не действует? Более того, Норвегия, считавшаяся абсолютным европейским захолустьем, благодаря открытию в 1960-х нефтяных месторождений на шельфе вытащила себя, словно барон Мюнхгаузен, за волосы из болота, став одной из наиболее развитых и инновационных стран мира. Именно здесь разработаны подводные комплексы шельфовой добычи. Та же Бразилия, в которой, судя по известному фильму, много диких обезьян, является лидером в глубоководном бурении. Национальная компания «Petrobras» обладает собственными технологиями и бурит скважины до 9 тысяч метров! Именно нефтегазовый комплекс создал мощнейший спрос на инновации».

Догнать Америку!

— Отдельно скажу про США, — распаляется Константин Симонов. — Это самая мощная сырьевая держава мира. Несколько лет назад за счёт разработки сланцев они обогнали нас в добыче газа и продолжают наращивать объёмы. По гидроэлектроэнергии — двукратный разрыв с Россией. По атомной энергии — колоссальное поражение. И просто разгром — по углю, который у нас поспешили записать в архаику. По нефти Америка ежегодно растёт на 12-15 миллионов тонн в год. США — самая мощная сырьевая держава, тем не менее возникает ощущение, что Америка — сплошные айфоны и гаджеты, боинги и джипы. Нефть и газ не помешали США создать и нормальные демократические институты. Получается, есть страны, где можно добывать нефть и газ, и им ничего за это не будет, а есть страны, где никак нельзя добывать нефть.
Вспомнил Константин Симонов и популярные высказывания о Японии, не имеющей сырьевых ресурсов, зато создающей компьютеры и машины. «Странная логика, — недоумевает лектор. — Неужели если бы у нас не было нефти, то мы стали бы вдруг японцами и покорили мир своими машинами. Очень лукавый взгляд на вещи! Существует масса государств, где никакого сырья нет, и живут они в полной нищете, не возникает там ни стабильной политической системы, ни инновационных решений».

Магнит для инноваций

— Нефтегазовый комплекс — мощнейший магнит для инноваций, — убеждён Константин Симонов. — ТЭК неизменно создаёт спрос в соседних отраслях экономики. Запуск Бованенковского месторождения, например, привёл к производству в России высокопрочной стали класса X-80 и строительству стана-5000 по прокату широкоформатного листа для изготовления одношовных труб диаметром 1420 миллиметров. Ничего подобного до сих пор у нас не делали!
А вот остальные инновации без государственного финансирования в нашей стране невозможны.
Константин Симонов предлагает вновь обратить взор на Америку. Благодаря бурению горизонтальных скважин, множественным гидроразрывам пласта, 3D-моделированию они перешли к промышленной разработке сланцев. И последние 6 лет прирастают в добыче газа на 20-40 миллиардов кубов ежегодно. Газовые цены на внутреннем рынке упали с 480 до 70 долларов за тысячу кубов! Развитие получила химическая промышленность, куда направляются этан и прочие ценнейшие компоненты, извлекаемые из сланцевого газа. Америка получила колоссальный ресурс дешёвой электроэнергии и запускает программу реиндустриализации, предусматривающую создание в промышленности до
5 миллионов рабочих мест. По оценке экспертов, до конца нынешнего десятилетия Соединённые Штаты за счёт переноса производств из Юго-Восточной Азии могут перехватить до 4% экспорта у европейских стран и 7% экспорта у Японии. Экспорт США уже сегодня динамично растёт. Только за прошлый год он увеличился более чем на 200 миллиардов долларов, превысив 1,5 триллиона долларов. Это в разы больше, чем экспортирует Россия.
— Нам говорят теперь, что в ближайшее 10 лет Америка своим дешёвым сланцевым газом полностью выдавит нас с мирового рынка, — замечает Константин Симонов. — Тушите свет, закрывайте лавочку!
А мы всё ещё внутри страны пытаемся бороться с проклятием.

Пересядем на ослов

Святослав Каспэ, подводя черту под докладом, уточнил, что проклятие кроется вовсе не в недрах, а в головах. И попросил тюменцев помочь столичному лектору окончательно вычистить проклятие из голов.
Иван Нестеров, известный тюменский геолог, предложил сторонникам ресурсного проклятия пересесть с автомобилей на ослов, показав на собственном примере, как обходиться без нефти и газа. Ведь если ничего не менять, то в ближайшее время мы действительно можем остаться без углеводородов. Средний дебит скважин упал уже до 10 тонн в сутки, а 80 тысяч скважин и вовсе простаивают. Коэффициент извлечения нефти опустился до 17%, свыше 80% остаются в недрах. Страна теряет триллионы долларов дохода.
— Мы готовы начать работы на полностью заводнённых месторождениях и восстановить их, — обещает академик. — Я готов сегодня на каждой простаивающей скважине получить нефть при себестоимости до 10 долларов за баррель.
Я могу пробурить 40 горизонтальных скважин по стоимости на порядок меньше, чем одна вертикальная. Для этого необходимо использовать принципиально новые ракетные технологии веерного бурения с последующим гидроразрывом пластов, с созданием забойных сепараторов, с раздельным подъёмом на поверхность жидкости, нефти, газа и конденсата. Но на финансирование этих разработок сейчас денег вообще не дают.
Только в Баженовской свите на территории Тюменской области, по подсчётам Ивана Нестерова, содержится 127 миллиардов тонн нефти. «Больше, чем во всём мире вместе взятом! — с гордостью заявляет геолог. — А геологические запасы, подготовленные по нашим технологиям, составят 550 миллиардов тонн. Если будет внимание со стороны руководящих органов и соответствующее финансирование, мы сможем получать ежегодно до 700 миллионов тонн нефти и до триллиона кубов газа. Причём более дешёвых, чем сейчас. И всё это не трудноизвлекаемые запасы, как окрестили их наши враги, а легкоизвлекаемые запасы. Просто всё это трудно укладывается в головах тех, кто противится инновациям.
А после извлечения нефти мы будем добывать из сланцев уран — в Тюменской области 3,1 миллиарда тонн урана. Это наш гигантский резерв! Но в программе развития до 2020 года, которая направлена на утверждение в правительство, Тюменской области вообще нет. Нужно срочно менять подход».

С помощью Нобеля

Игорь Шпуров, генеральный директор Западно-Сибирского научно-исследовательского института геологии и геофизики, предложил перевести разговор в более практическую плоскость.
«О том, как нефтегазовые доходы помогают реализовать большое количество инновационных идей, которые могут возникнуть не только в нефтянке, но и в смежных отраслях, — развил мысль учёный. — Инновации, как правило, создают научно-технологические центры сервисных компаний. В российских компаниях, за редким исключением, таких центров нет. И вообще львиную долю отечественного рынка занимают «Schlumberger» и «Halliburton». Я категорический противник модного термина о шлюмберизации страны. Это рынок! И в советское время технологии в нефтянке были хуже западных, а про нынешнее состояние даже говорить не приходится. Задача государства должна заключаться в том, чтобы стимулировать развитие научно-технологических и исследовательских центров в нефтегазовом сервисе как источников тех самых инноваций».
Выход видится в международной интеграции, создании в нашем регионе полигонов для переноса западных технологий на российскую почву. В качестве примера Игорь Шпуров привёл совместный проект с тюменской нефтяной компанией «Приоритет» и немецкой «DYNAenеrgetics». В результате сотрудничества создана технология по вовлечению в промышленную разработку запасов, которые принято считать трудноизвлекаемыми. А «DYNAenеrgetics», являющаяся правопреемницей основанной самим Альфредом Нобелем «Dynamit Nobel», возводит сейчас в Нижнетавдинском районе завод по производству специальных детонирующих шнуров и кумулятивных снарядов для перфорации скважин.

Проклятие неэффективного управления

Виктор Карпов, профессор кафедры истории и культурологии Тюменского нефтегазового университета, сместил акценты: «Россия страдает не от нефтегазового проклятия, а от проклятия неэффективного управления». Примеров тому масса. Государство так и не сумело эффективно распорядиться природными богатствами и теми финансовыми ресурсами, что пришли в нашу страну с начала века. Летом 2008-го, накануне кризиса, на мировых рынках за баррель нефти давали 160 долларов. Сравните с 8-12 долларами конца 1980-х.
— Нефтегазовая отрасль, — считает профессор, — при умелом руководстве — это локомотив, который тянет за собой металлургию, машиностроение, транспорт, строительство, стимулирует развитие фундаментальной и прикладной науки, подпитывает социальную сферу. Все рассуждения о нефтяной игле и нефтегазовом проклятии ведут не к укреплению отечественной экономики, а к растрате тех преимуществ в виде уникальных природных богатств, которыми наделена наша страна. Разработка этих ресурсов, создание на Ямале производственной, транспортной и социальной инфраструктуры требует огромных ресурсов. И государство просто обязано выбрать оптимальный сценарий действий в отношении Тюменской области. При этом затягивание разработки месторождений на том же полуострове Ямал приведёт к недополучению конечного продукта почти на 2,5 триллиона рублей и замедлению роста экономики страны.

Зачем нам Арктика?

— Зачем нам идти в Арктику? — задаётся вопросом Владимир Борисов, президент Ассоциации нефтегазосервисных компаний. — Мы сегодня в Тюменской области извлекаем от 17% до 27% имеющихся запасов, остальное остаётся в недрах. Если бы у нас работало так сельское хозяйство и три четверти пшеницы оставляли бы в поле, то давно бы без штанов остались! Мы должны добиться принятия жёстких мер, чтобы нефтяные компании извлекали все 100% нефти здесь, в Тюменской области, а не шарахались бы по всей России-матушке. Это народные богатства, в конце концов! Ведь приняли же решение об утилизации 95% попутного нефтяного газа, и сегодня уже виден результат.
Василий Овчинников, заведующий кафедрой бурения нефтяных и газовых скважин Тюмен-ского нефтегазового университета, поинтересовался у лектора его отношением к переходу на двухуровневую систему подготовки кадров — бакалавров и магистров. Причём переход этот происходит в условиях всё усложняющихся технологий. Строительство на Севере рядовой, казалось бы, скважины — весьма науко- и капиталоёмкое мероприятие, её стоимость составляет 400-450 миллионов рублей. А при выходе на шельф потребуются ещё более сложные и дорогостоящие технологии.
— Вот вы приводили в пример Норвегию и другие страны, направляющие нефтегазовые накопления на развитие экономики, — обратился к лектору Владимир Сысоев, заместитель председателя Тюменской областной Думы. — Мы конвертировали во всевозможные фонды значительные ресурсы. Если фонды распаковать, то куда, на ваш взгляд, должны пойти эти средства? На увеличение запасов и наращивание добычи нефти и газа, то есть на углубление сырьевого проклятия? Но это может привести к снижению мировых цен. Или вкладывать в инфраструктурные проекты? Пока же мы поддерживаем всё больше американскую и европейскую экономику.
Депутаты, преподаватели, студенты, политики буквально засыпали лектора вопросами. О конкуренции на мировом рынке, о переходе на новую энергетику...

Слишком большой, чтобы падать

Константин Симонов соглашается с оппонентами, что ключевая проблема — проблема управления. «Вопрос в том, как мы распоряжаемся нефтедолларами, — заявляет лектор. — Ведь только прямые сборы с нефтегазового сектора за пять, казалось бы, кризисных лет выросли с 2,1 до 5,6 триллиона рублей. Это более половины доходов федерального бюджета. Приплюсуйте к этому нефтегазовые заказы другим отраслям, налоги с зарплаты… В то же время из-за высоких налогов нефтяники бегут за границу. Если деньги выгоднее вкладывать в Гвинею, то это создаёт серьёзную проблему для нашего государства. Из-за нашей неповоротливости мы потеряли десятки миллиардов долларов. Эти деньги ушли в Саудовскую Аравию, которая быстро нарастила добычу и заместила на мировом рынке 30 миллионов тонн иранской нефти, подпавшую под эмбарго. Вот вам конкретный пример, что бояться надо не столько конкуренции на внешнем рынке, сколько возможной угрозы падения добычи. Мой прогноз — если мы не изменим налоговую систему, то через 4-5 лет получим устойчивое падение добычи и уход с внешних рынков, тогда все наши разговоры будут уже пустыми».
— В Америке есть поговорка: «Слишком большой, чтобы падать», — замечает Константин Симонов. — Поэтому я считаю, что средства из фондов в период кризиса тратились совершенно не эффективно, поддерживая крупные компании. Я не сторонник такого подхода. Это бизнес! Кто-то должен проигрывать и разоряться. Если вы помогаете неудачникам, то суть бизнеса атрофируется. Без конкуренции он невозможен. Куда девать эти деньги? К сожалению, значительная их часть уйдёт на решение пенсионной проблемы. Самым главным приоритетом, на мой взгляд, должно стать развитие инфраструктуры, строительство автомобильных и железных дорог. Что касается бакалавриата и магистратуры, то основная проблема заключается не в двухуровневой системе, а во всеобщем высшем образовании, отсутствии конкуренции. Выпускники получают не знания, а дипломы, и приходят на рынок труда с крайне низкой профессиональной компетенцией и завышенными ожиданиями.

Всё это было бы смешно...

— У нас сегодня не получилось дискуссии, — завершает Губернаторские чтения Владимир Якушев. — В этом зале трудно найти сторонников теории ресурсного проклятия. На наших глазах создавался ТЭК, и мы видим, каким трудом даются нефть и газ. Многие нынешние примеры вызывали улыбку. Но всё это было бы смешно, если бы я сам не встречал людей, облечённых большими государственными полномочиями, которые действительно считают, что такое проклятие существует.
К этим вещам стоит относиться чрезвычайно серьёзно. По мере возможностей мы будем в таких дискуссиях участвовать и заказывать определённые вещи Константину Симонову как не стороннику ресурсного проклятия. У нас, может, есть другие проклятия, но ресурсного точно нет! Если мы в ближайшее время не пересмотрим налоговую политику, не начнём стимулировать геологоразведку, то мы очень много потеряем.

Всё это было бы смешно, если бы я сам не встречал людей, облечённых большими государственными полномочиями, которые действительно считают, что ресурсное проклятие существует.
                                                                                                             Владимир Якушев.

Константин Симонов
руководитель Фонда национальной энергетической безопасности:
— США — самая мощная сырьевая держава, тем не менее возникает ощущение, что Америка — сплошные айфоны, боинги и джипы. Нефть и газ не помешали США создать и нормальные демократические институты. Получается, есть страны, где можно добывать нефть и газ, и им ничего за это не будет, а есть страны, где никак нельзя добывать нефть.

Если бы у нас работало так сельское хозяйство и три четверти пшеницы оставляли бы в поле, то давно бы без штанов остались! Мы должны добиться принятия жёстких мер, чтобы нефтяные компании извлекали все 100% нефти здесь, в Тюменской области, а не шарахались бы по всей России-матушке.
                                                                                                            Владимир Борисов.