Как на селе карьеру сделать?

— Ничего, не пропадём! — подбадривал меня коллега. — Сейчас у прохожих всё узнаем. Смотри, вон идут двое…

Мужчина и женщина в летах неспешно прогуливались по тёмной улице, о чём-то беседуя. Окликнули их, поинтересовались, как пройти к гостинице.

— А вы зачем к нам в Бердюжье пожаловали? — вместо ответа учинила допрос с пристрастием «просто Валентина» (так представилась наша новая знакомая).

Честно признались, зачем…

— А давайте проведём вас, — неожиданно предложила. — Мне всё равно делать нечего, к дочери в гости иду.

Так мы и брели вчетвером несколько минут. Метров через двести мужчина остановил: «Сворачивайте здесь. Между домами пройдёте — и вы на месте…»

— Да ты чего! Пусть по асфальту идут! — вдруг напустилась на него попутчица. — Они за впечатлениями приехали, а там — лужа. Что журналисты про наше село подумают?! Давайте обойдём.

Нас довели до самого крыльца гостиницы. Несмотря на холод и дождь, на душе стало как-то тепло от такого приёма. Сложно представить подобную ситуацию в городе. Спроси у одинокого прохожего поздним вечером дорогу. Подскажет, проведёт ли коротким путём? Не уверена… Город заставляет жить по своим правилам, меняет нас. Не всегда в лучшую сторону.

Коптись, рыбка — большая и маленькая!..

Рыбоперерабатывающий завод в Бердюжье открылся в феврале нынешнего года. В том же месяце выпустили пробные партии продукции. Охлаждённая и свежемороженая рыба превращается здесь в изысканные деликатесы. Нам разрешили подсмотреть за метаморфозами.

Надев бахилы и белоснежные халаты, заходим в производственные цеха. О том, где находимся, напоминает едва уловимый аромат копчёностей. Директор завода Сергей Кибирев распахивает перед нами все двери: дескать, смотрите, снимайте, спрашивайте!

— Года два рыбным делом занимаюсь, — просто, без рисовки рассказывает Сергей Юрьевич. — Первый изучал оборудование для переработки, второй — тонкости приготовления. Пришлось вникать в азы производства, чтобы хорошее качество продукции получить.

Уточним: местные производители ставку делают на качество и ассортимент товара. Предлагают потребителям рыбу 30 наименований. Готовят её по традиционным рецептам, в которых, как известно, нет места никаким искусственным добавкам.

— Сырьё мы закупаем только высококачественное, — рассказывает Сергей Кибирев, — потому продукция наша не может быть самой дешёвой. Хотим, чтобы покупатели, попробовав однажды бердюжскую рыбу, выбирали именно её. Купить продукцию можно в Тюмени, на ТЗБ-92 или в других точках (всего их около 400). Там реализуется примерно 20 тонн нашей рыбы. Доставляется она в областную столицу дважды в неделю. Пробные партии отправили и в Москву.

— Чем москвичей потчуете?

— Везти селёдку или скумбрию смысла нет. Там и без нас поставщиков хватает. Предлагаем северные деликатесы: пелядь озёрную, щёкура, муксуна. Посмотрим, насколько это направление перспективно…

Мы тем временем заглядываем в холодильную камеру. Рассчитана она на единовременное хранение 600 тонн рыбы. «Замороженная особым способом, — поясняет экскурсовод, — она не теряет своих вкусовых качеств».

— У местных рыбаков улов принимаете?

— Да, в прошлом году закупили 220 тонн пеляди с местных озёр. Будем принимать и карпов, карасей, — рассказывает директор и предлагает зайти в цех посола.

Здесь держится строго определенная температура и в жару, и в стужу — 8-10 градусов. За температурным режимом круглосуточно следят операторы. Просолившаяся и промытая рыба накалывается на шомпола — отправляется на дальнейшую переработку, в цех копчения или провялочный тоннель. В последнем она томится от двух до пяти суток. Зато из камеры копчения «выплывает» гораздо быстрее. Через пять-шесть часов.

— Почему решили построить завод именно здесь? — спрашиваем у Сергея Кибирева. Сам он живёт в Тюмени, в Бердюжье ездит на работу.

— Прежде всего из-за удобного геополитического расположения села. Бердюжье — центр соединения дорог: Курган, Ишим, Омск… Есть выход на северное направление. Плюс близость к озёрам, где выращивается и вылавливается озёрная пелядь. Вяленая и копчёная, эта рыба составляет более 60% продукции завода. Это наша изюминка.

— Завод работает уже на полную мощность?

— Пока нет. На сегодняшний день мощности загружены на 60%. Плановый минимальный объём продукции — 30-35 тонн в месяц. Сейчас — 20-21 тонна. Коллектив небольшой, 24 человека. Когда завод заработает на полную мощность, штат можно увеличить. А значит, появятся дополнительные рабочие места…

Как живёшь, «Малышок»?

Мы чуть-чуть припозднились на концерт в детский сад «Малышок». Ребята поздравляли сотрудников с Днём воспитателя и всех дошкольных работников. Потом, исполнив свои номера, юные артисты поспешили в местный Дом культуры, на репетицию очередного концерта. Взрослые разошлись по группам, заниматься своими делами. Как напоминание о празднике — воздушные шары и портреты вдоль лестничного пролёта.

— Детишки рисовали, а мы теперь ходим — себя узнаём. Вот — медсестра, методист, музыкальный работник, сторожа… Это — я, директор, — улыбается Галина Грачёва.

«Малышок» для неё — особое место. Девчонкой ходила Галина Алексеевна в этот детский сад. Окончив Тюменское педагогическое училище, вернулась в родное село. Устроилась в «Малышок» воспитателем. В профессии уже около 20 лет.

— Детей своих сюда же водила, — вспоминает директор. — Придёт время, думаю, и внуков приведу…

Признаться, и я бы отдала чадо в такой детский сад. Уютно здесь, красиво. В каждой группе имеется всё необходимое для ребятни: игрушки, современная мебель, различный познавательный материал. Воспитатели занимаются с малышами, учитывая их пожелания: хочешь — рисуй или фигурки лепи, есть желание — замки конструируй.

Этот садик открылся в Бердюжье в 1969 году. Было время, когда ребятишек сюда ходило раз-два и обчёлся…

— Лет десять назад, а может, и больше, приходилось детей возить в Бердюжье из Чесноков и Глубокого, чтобы сад не пустовал и его не закрыли. Сегодня такой проблемы нет. Наоборот, есть необходимость в открытии новых мест в детских садах района.

— С 2009 года появилось 160 мест на полный день, — включается в разговор ведущий специалист комитета по образованию Инна Чекунова, курирующая вопросы дошкольного образования. — В двух сельских поселениях, Уктузе и Окунёво, — 80 и в Бердюжье — 80. В Уктузе два раза в неделю работает адаптационная группа для детей от года до трёх. Планируем и в Окунёво открыть такую.

…Недавно в саду «Малышок» сделали капитальный ремонт. Длился он несколько месяцев,
с мая по сентябрь.

— Работы начались 25 мая, — уточняет Галина Грачёва. — Начать их и довести до завершения удалось благодаря поддержке депутата Тюменской областной Думы Владимира Завьялова и главы района Николая Теньковского. Генеральным подрядчиком выступало ОАО «Бердюжьеагрострой».

— Из областного бюджета было выделено 16 миллионов 389 тысяч рублей и 1 миллион 424 тысячи — из муниципального, — уточняет Инна Чекунова.

— Что изменилось после капитального ремонта?

— Практически всё! Обновлена кровля, заменены оконные блоки, системы вентиляции, отопления, освещения. Линолеум постелен… — рассказывают наперебой собеседницы.

— Городскому жителю не просто устроить ребёнка в детский сад. Очереди… У вас есть такая проблема?

— Есть, — удивляет ответом Инна Чекунова. — Из 104 детей от года до трёх, стоящих в очереди, на сегодняшний день 27 нуждаются в получении места в детские сады села Бердюжье.

Проблема вот-вот должна разрешиться. В филиале «Малышка» за счёт средств местного бюджета планируется открыть ещё одну группу на 20 мест для крох от одного года. На данный момент в детском саду «Малышок» открыто пять, в его филиале — три, в саду «Солнышко» — шесть групп полного дня.

— У нас работает консультативный пункт, куда можно обратиться за подсказкой в вопросах воспитания. Если нужно — посоветоваться с психологом, — добавляет Галина Алексеевна. — Открыта группа кратковременного пребывания детей от года до трёх лет. Хорошая помощь родителям. Пока с малышом занимаются воспитатель, логопед или музыкальный руководитель, мама может заняться своими делами. А когда на следующий год ребёнок поступает в детсадовскую группу, он быстрее здесь осваивается.

— Вырастут, разъедутся ваши выпускники… — добавляет грустную нотку в разговор мой коллега.

— Но ведь некоторые возвращаются! — парирует замечание директор. — Вот пример. В этом году приняли на работу молодого специалиста, Марину Соколову. Когда-то я её выпускала… После школы Марина Павловна поступила в Ишимский пединститут, окончила его — приехала в Бердюжье. А реализовать себя, сделать карьеру можно и в селе. Было бы желание!

Художник-фермер

Муса Албаков, индивидуальный предприниматель из Старорямово, — личность в районе известная. Журналисты частенько наведываются к нему за новостями. И ведь всякий раз находит, чем удивить. С тех пор как получил поддержку по программе «Самообеспечение», мини-ферму открыл в Воробьёво, пилораму в Старорямово «реанимировал», кафе и кемпинг построил у границы с Курганской областью, дома в Бердюжье из оцилиндрованного бруса начал строить. Уютные, компактные.

— Чтобы жили наши люди не хуже, чем в городе, — поясняет предприниматель. — Здесь будет ещё банька и гараж. В доме (общей площадью более 90 квадратных метров) имеются две спальни, зал, коридор и кухня. Обойдутся такие апартаменты молодой семье примерно в 1 миллион 200 тысяч.

Дело у Албаковых, казалось бы, налажено. Знай себе работай да радуйся. Но никак не успокоится мятущаяся душа. Теперь подумывает Муса Бисултанович заняться производством пеллетов — экологически чистых дров, получаемых путём прессования измельчённой древесины (опилки, стружки, щепа). Этого добра на пилораме после обработки брёвен остаётся немало.

— Наладить бы такое производство, перевести угольные котельные на пеллеты… Можно экономить на энергозатратах плюс появятся рабочие места! — мечтает вслух Муса Албаков. Нисколько не удивлюсь, если через некоторое время реализует задумку неугомонный предприниматель.

Много лет назад он, молодой художник, приехал из Ингушетии в Сибирь. Работал в селе художником-оформителем.

— Потом превратился в строителя — и пошло-поехало, — вспоминает. — В один момент остался без работы: сельхозкооперативы перестали строить. Родня, друзья на историческую родину вернулись, а я здесь остался, в Старорямово. Семью надо было кормить. На случайных заработках далеко не уедешь. Решился поучаствовать в программе «Самообеспечение». Выделили мне тогда 60 тысяч рублей. Поверили потому что… Без тех денег у меня вряд ли что-либо получилось бы.

Он купил подержанный трактор, две бензопилы, нанял бригаду — и стал продавать дрова и пиломатериал. Потом и животноводством занялся. Загон построил, овец завёл…

— Сейчас в отаре более 300 овец, — уточняет Муса Албаков. — Доводили до 500 голов, потом сократили. На мини-ферме — более ста коров. Думаю, к следующему году 170-180 будет.

Рядом с фермой — полуразрушенное здание машинно-тракторной станции. В планах фермера — реконструировать его. «Там молодняк на откорме содержать будем», — делится задумками Муса Бисултанович. Кроме того, он собирается заняться строительством ещё одной фермы. Нужно только средства найти…

Тяжёлый хлеб

За следующим сюжетом отправились в Зарослое, на картофельное поле. Последний раз ещё в школе нас вывозили «на картошку», колхозникам помогать. Целыми классами там хозяйничали. Уж не знаю, был ли толк от толпы почти неуправляемых подростков или одни убытки…

На здешнем поле вовсю шла уборка картофеля. Народу всего несколько человек. Выручает техника — картофелеуборочный комбайн. Рабочим остаётся рассортировать клубни. Мой коллега по-молодецки взбирается на комбайн сделать кадр. Улучив момент, беседую с главой крестьянско-фермерского хозяйства Виктором Поповым.

— До прошлого года до 80 человек нанимали. Техники своей ещё не было. Много руками приходилось работать. Урожай в минувшем году выдался завидный. Собирали картофель до первого снега, продавали — до июля, — рассказывает собеседник, а сам так и норовит от камеры спрятаться.

— Рабочих лучше снимайте, — советует. Наконец, совместными усилиями убеждаем его сфотографироваться вместе с механизатором Сергеем Хлыскуновым.

И — снова в дорогу. Для полноты сюжета хотим заехать ещё и во Власово. Здесь картинка другая. В поле работают несколько женщин. Одинокая фура «грустит» на обочине.

— Это постоянный клиент. Вторые сутки стоит ждёт… Два последних года увозил у меня урожай прямо с поля, — улыбается Виктор Анатольевич. —Успевал за двое суток доехать до Перми, разгрузиться — и приехать обратно… Нынче тоже ко мне, за картофелем. Ему нужна именно «ручная» картошка, то есть вручную собранная. Она продаётся подороже, да и покупатели предпочитают именно такую. Товарный вид у неё — идеальный. Видите, вон в сетки затаривают…

Работницы, не обращая на нас никакого внимания, делают своё дело. Заполняют цветастые сетки крупными клубнями.

— Многие не по одному году в нашем хозяйстве трудятся, — между делом снабжает информацией Виктор Попов. — Как видите, в основном женщины. Молодёжь сюда не заманишь.

— Сколько зарабатывают?

— Обычно считаем по количеству собранных вёдер. Трактор с ковшом подъезжает — рабочие картошку высыпают, получают талончики. Некоторые товарищи умудряются более 200 вёдер собрать, то есть зарабатывают 750 рублей в день.

— Тяжёлый хлеб…

— Да, — соглашается с нами Виктор Анатольевич. — Зато заработок гарантированный плюс бесплатное питание, дорога. Рабочих приглашаем из соседних деревень.

— Засуха сказалась на урожае?

— Не особо. Рассчитываем получить 50-60 центнеров с гектара. В прошлом году хранилище заполнили под завязку. Картофелем до начала лета торговали. Зарплатой, увы, не баловали рабочих: затрат было много, урожай хороший — цена невысокая. Нынче, думаю, с прибылью будем. Затраты практически те же, а вот цена на картофель поднялась.

Между разговорами подъехали к хранилищу.

— Раньше здесь свиноферма была. Мы её под хранилище переоборудовали. Слышите, вентиляторы работают? Картофель сушится… — поясняет Виктор Попов.

Три года он работал в школе. Учил мальчишек и девчонок химии, биологии и математике.

— Вообще я учёный-агроном, так в дипломе написано, — наконец решает рассказать о себе наш герой. — Месяц или два успел поработать в совхозе. Но… однажды выступил на партийном собрании, сказал, что думаю, — и мне предложили уйти в школу. Оттуда подался в крестьяне. Пахал, сеял… Чем, собственно, и сейчас занимаюсь. А совхоз наш первым в районе развалился. Тяжёлые времена были, смутные. Надеялись только на себя. Самые рисковые создавали свои хозяйства. Кто смог выжить тогда, работает и сейчас…

Фото Сергея Киселёва.