Как звёзды указали штурману на землю...

Звезда по имени Велижаны

Понятно, что в официальных списках вся живность этого кресть-янского подворья зарегистрирована как поголовье. Оно насчитывает свыше 50 «единиц». Но на самом деле все домашние животные Юрия Николаевича и Любови Александровны Никитиных имеют имена, а не какие-нибудь там клички. Хотите верьте, хотите нет, но такой «имярек» диктует хозяевам общаться со своими питомцами по-человечески. Вот взять, к примеру, того же Кешу, который очень любит поговорить. Заприметив в нем еще в хилом цыплячьем возрасте тягу к общению, Никитины начали развивать эту его особинку: во время отдыха от работы делились с Иннокентием насущными проблемами. Гусь слушал, кивал и своим «га-га-га» (будто смеясь) вдохновлял хозяев на решение очередного вопроса. Возомнил о себе и теперь вклинивается со знанием дела в любые разговоры. Произношу имя-отчество хозяина этого большого подворья — Юрия Николаевича, пристально глядя в глаза Кеше. В ответ он согласно кивает: «Правильно, к нему даже старожилы Велижан так уважительно обращаются. И уже не считают этого человека «чужим среди своих».

А своим он стал не согласно ошибке паспортистки, перепутавшей в 1976-м масштабы села и города, написавшей, что Юрий Николаевич Никитин — уроженец соседнего с Велижанами ГОРОДА Нижняя Тавда. Он был жителем города куда покруче — Тюмени. Но в 2005-м звезды для штурмана первого класса Юрия Никитина, быть может, даже по знакомству (ведь налетал 10860 часов!) выстроились согласно дальнейшему маршрутному листу жизни. Его потянуло в родные места. И он почувствовал, что дом в Велижанах, который его семья обменяла на свое жилище в областном центре, «будто ждал его всю жизнь», «пока он летал, и все звезды ему отдавали свою нежность».

Примерно год семья Никитиных входила в доверие жителей села. Они не показушничали, не навязывались в соседи, просто жили и работали от зари до зари. И были сначала замечены: «Это ж надо — совсем непьющие!» А потом отмечены: «Очень трудолюбивые!» По труду и почет.

— В Велижанах, — знакомит нас с селом глава администрации этого сельского поселения Сергей Петрович Марченко, — проживает 1746 человек. Из них только 237 трудоустроены по месту прописки, остальные едут за работой в город — трудятся в подразделениях «Запсибгазпрома», на предприятии «Юграфарм», фабрике резиновой обуви... Юрий Николаевич Никитин должности не перебирал, добросовестно работал там, где в селе возникала вакансия: управлял хлебовозкой, трудился сторожем. А его жена и младший сын Константин, как и большинство жителей Велижан, занимались личным хозяйством.

Крепкими оказались хозяевами. Такое впечатление, будто всю жизнь на земле трудились.

«А мне летать охота!»

...Юрий Николаевич не может толком объяснить: откуда к нему, мальчишке, родившемуся и выросшему в сельской местности — на земле, прилетела мечта о том, «чтобы парить в небе, как птица».

— Скорее всего, — говорит, — такую мечту вселил в меня подвиг Юрия Гагарина. Мне было 6 лет, когда он полетел в космос. Многие мои ровесники представляли себя на его месте: вот он, с виду такой обычный, простой паренек, смог полететь аж в космос, а я-то чем хуже? К работе в небе я приближался вначале на заводе №　26 в Плеханово, а затем поступил в Кировоградское летно-штурманское училище.

— «Штурмана, — говаривал Петр I, — отродье хамское»...

— Думаю, что, утверждая это, он имел в виду отнюдь не умение хамить, а упрямство штурманов, с которым они прокладывают путь вперед. Хорошо помню год своего выпуска из училища — 1976-й. В Тюменском управлении гражданской авиации, куда я прибыл по распределению, меня гоняли из кабинета в кабинет, где мне терпеливо объясняли, что вакансий нет. А я настаивал: ведь распределили же именно туда, куда хотел! И дошел до главного штурмана управления Павла Ивановича Смирнова... Словами «настырные нам нужны» он определил мою судьбу. И в качестве штурмана на Ан-24 и Ан-26 я облетел весь Советский Союз по маршрутам Тюмень — Западная Украина — Дальний Восток — Душанбе — Бухара — Грозный... Командиром нашего летного отряда был Валерий Петрович Просолов. В кругу «небесной братии» этот человек пользовался огромным авторитетом.

— Назовешь имя своего командира, и тебе ответят, кто ты?

— Можно, конечно, и так «обозначиться». И все-таки работа — главный показатель того, кто есть кто. Разные по сложности бывали полеты, но все они заканчивались мягкой посадкой.

— Может, небо тогда, Юрий Николаевич, было другим — не аварийным?

— Я часто смотрю на него. Понятно — тоскую. А тоска располагает к размышлению, за которым следует вывод: ответственности и за состояние авиации в целом, и за каждый полет тогда было больше. И на земле, и в небе. У экипажа эта ответственность наступала не по приказу командира. Она жила в каждом из нас — персонально. Недавняя авиакатастрофа под Тюменью напомнила случай, о котором я услышал, когда летал уже на грузовом Ан-26. Самолету, прилетевшему в Тюмень из Ханты-Мансийска, предстояло проделать обратный маршрут в тех же условиях обледенения. Самолет был подготовлен по всем правилам, но бортмеханик от полета отказался. Не захотел рисковать. И экипаж прислушался к его мнению.

...В перерывах между полетами Юрий Николаевич сражался с болезнью, мудреное название которой — гипопластическая анемия — подводила врачей к вердикту: «К летной работе не годен». Но (вы ж помните?) Никитин родом из настырных. Лечился, оперировался, проходил череду всевозможных исследований и доказывал центральной врачебной летно-экспертной комиссии свое право на профессию. И подтверждал это право безукоризненной работой.

1996-й станет поворотным в его жизни. В том году он будет списан из летного состава. По болезни. Обидно: ведь ему всего 40 лет, а он уже пенсионер. Но коллеги по работе и родные предлагали Николаевичу оценить эту цифру по-другому: 10860 часов, которые он провел в небе, равняются «стажу», которого авиаторы обычно достигают в 46 лет и 8 месяцев. В общем, получалось, что пора бы уже и на землю...

«Если б я был султан...»

Сделать правильный выбор — «помаленьку привыкать к земле» или превратить в стартовую площадку небольшой участок, который супруги Никитины приобрели вместе с частным домом в Тюмени, помогла... телушка. Ее взяла да и подарила снохе Любе и двум внукам Жене и Косте мама Юрия — Нина Семеновна. Ну и где ж эту живую душу прикажете выпасать в областном центре? Мудрая женщина, конечно, знала, что сын и сноха зададутся таким вопросом. И будут искать ответ.

— Наш тюменский огородик, — рассказывает Любовь Александровна, — был для нас не в тягость, а в радость: живем в городе, а на столе — свои овощи. Просто вышел в ограду и сорвал... Ну, сами-то поели, а что будем подавать телушке на обед? И решили мы искать для нее раздолье — переехать из города в деревню. Не стану скрывать: не одно сельское поселение объехали и вот здесь, в Велижанах, будто нашли себя.

Нашли здесь себя не только супруги, которым с самого дня их свадьбы, что сыграли 36 лет назад, везде хорошо, если они вдвоем, но и младший их сын — 27-летний Константин. Стало даже любопытно, почему ему, парню, родившемуся и выросшему в городе, здесь, на селе, не скучно? Оказалось, что скучными на самом деле для него являются дискотеки и молодежные тусовки. Перерос он их. А здесь, в Велижанах, почувствовал себя по-настоящему востребованным: может трудиться прорабом и архитектором, и на практике подтверждать знания автослесаря, полученные в тюменском училище №　6.

— Он у нас специалист широкого профиля, — улыбается Любовь Александровна, — за какое дело ни возьмись, Костя — главный помощник.

А первым делом Никитины взялись... нет, не за ремонт и обустройство дома, а за строительство стайки. Потому что решили побаловать своим вниманием не только подаренную телушку. На сегодняшний день в хлеву Никитиных три коровы, и телушка, и свиноматки Фросенька, Машенька, Люся, Фекла, Нюрка, Мурка, хряки Борис, Аполлон, Султан, общее потомство которых супруги называют пока просто фунтиками. Их число приближается к четырем десяткам (одна только Машенька за один раз принесла 20 фунтиков). Сами понимаете, для такого количества новорожденных трудно сразу придумать имена. Они появятся со временем, когда поросята проявят не только свои аппетиты, но и характер. Вот почему, к примеру, Султан был наречен именно так? Да потому, что «двух жен, с которыми он жил в одной клети, ему показалось мало». Он сломал загородку и устремился к своей соседке.

— Теперь наш Султан, — смеется Любовь Александровна, — как поется в песне, окружен тройной красотой...

Выяснилось, что и характеры у всех хавроний разные. Героиня-свиноматка Машенька предпочитает, чтобы во время заслуженного отдыха ее не беспокоили. Фрося весьма чувствительно реагирует на поглаживание хозяйской руки, а Люся повизгивает от удовольствия, когда ее царапают, пощипывают. Никитины не пренебрегают знанием таких особенностей — балуют, радуют своих питомцев.

— Вот и коровушек мы друг другу не передаем, — говорит Любовь Александровна, — по утрам и вечерам каждый из нас идет с подойником именно к своей кормилице. Такое распределение обязанностей родилось из желания поберечь мои руки. А потом мы заметили, что молоко каждая из них охотнее отдает именно своему дояру. В случае подмены начинают выкаблучиваться.

Из таких маленьких секретов накапливался опыт. Первоначальные знания ухода за животными черпали из специальной литературы. И засыпали вопросами местного ветеринара Игоря Ивановича Мостовщикова, благо человек он отзывчивый и многоопытный, умеет с одного взгляда определить, отчего взгрустнулось тому или иному фунтику. Тот, кто разводил такую животинку, знает, насколько она капризна в своем младенческом возрасте. И... прожорлива!

— Вы вот только представьте, — Любовь Александровна предлагает оказаться в ситуации, которая поначалу показалась ей непростой математической задачей, — из двадцати Машиных деток на грудное материнское вскармливание я могла «поставить» только четырнадцать фунтиков. Всё! Природа-мать, когда «ваяла» свиноматок, не предусмотрела возможность такой плодовитости...

Представила. Это ж как иллюстрация к монологу Инны Чуриковой в кинофильме «Ширли-мырли»: «Дети плачут, сиську просят... Простите меня, дети!»

Задачку решали с помощью резиновых сосок, которые натягивали на целую батарею бутылочек. Разумеется, предусмотрительно позаботившись о температуре молока. И сейчас, когда фунтики вполне окрепли и освоились в стайке, забот с ними у Никитиных не убавилось: ведь каждому из них нужно подготовить персональный обед. Кто больше, кто меньше, но за два дневных присеста фунтики уминают 200-литровую бочку дробленки. Понятно, что не в чистом виде, а запаренную. В общем, только с одним этим поросячьим семейством забот полон рот. А внимания требуют еще и коровы, и куры, и собаки, и кошки. И огород, который распростерся на 15 соток.

Благодарность, которая растет на глазах

— Придется урезать часть земли, предназначенной под картофель, — делится с нами планами Юрий Николаевич, — тесновато стало в хлеву — надо возводить специальный пристрой для коров.

Расширение площади приведет к расширению хозяйства? Никитины не исключают такой возможности. При этом, конечно, понимают, что придется расширить и границы своего рабочего дня. В зимний период эти границы «открываются» обычно в 6-30 утра, а в летний — в 5-30. И, как говорится, до самого упаду, до изнеможения.

— А нам нравится так жить, — твердят в голос Никитины. — Мы наконец-то почувствовали себя настоящими хозяевами своей жизни. И каждый новый наш день наполнен смыслом.

И благодарностью, которая растет буквально на глазах.

Но растут ли доходы?

Обязанности финансового директора в этой семье возложены на Любовь Александровну. Она и рада: ведь продолжает в домашних условиях трудиться бухгалтером — заниматься любимым делом, которому на Тюменском аккумуляторном заводе посвятила много лет. В специальную тетрадку-«гроссбух» она тщательно записывает расходы, львиную долю которых составляют траты на закупку кормов, приобретение строительных материалов. Не раскрывая сумму прибыли в полном объеме, скажет нам:

— Поначалу наши доходы, которые получали от продажи мяса и молока, почти полностью уходили в расходы. Но мы расширили поголовье свиней — увеличили объемы сдачи мяса в пельменный цех села Тюнёво, отказались от бесполезных трат денег на бензин (молоко в город на продажу возили), изучили секреты бартера (меняли навоз на сено). К тому, что возвращается с плюсом, можно добавить и заботу правительства области о наших свиноматках: на каждую опоросившуюся хавронью мы получаем (бесплатно!) по 300 килограммов комбикорма. В общем, постепенно начал расти наш капиталец. На вырученные деньги купили «УАЗ-фермер». Есть теперь на чем перевозить корма. И это не единственное наше приобретение. Главное — мы сами себе хозяева, живем в согласии с природой, дышим свежим воздухом, питаемся экологически чистыми продуктами. Конечно, живем не без проблем. Самая большая из них на сегодняшний день — молоко. Отвозить его на продажу в Тюмень невыгодно, с удовольствием сдавали бы по закупочной цене. Но, к сожалению, в Велижанах такой организованный сбор не налажен...

Похоже, за время разговора карликовые пекинесы — «супруги» Маруся и Тимошка — к нам привыкли: они уже не рвались на нас с лаем из своего персонального домика. Мирно спали. Кот Тигра доверчиво терся о сапоги, а Иннокентий вышел вместе с Юрием Николаевичем, Любовью Александровной и Костей за ограду дома — проводить нас. И пока наша машина не скрылась за поворотом, Кеша кивал головой. Видно, что-то поддакивал своим приветливым, открытым и очень трудолюбивым хозяевам. Такая вот деревенская идиллия...

В Велижанах проживает 1746 человек. Из них только 237 трудоустроены по месту прописки.

Штурман Никитин налетал 10860 часов.

Проект "Экспедиция в глубинку": 

1. Народные советы по борьбе с безработицей. Ольга Чухачёва, Сергей Киселёв (фото) № 46 от 22.03.2012

2. Как звёзды указали штурману на землю... Наталья Тереб, Сергей Киселёв (фото) №69 от 24.04.2012

3. Для гостя дорогого и ворота настежь. Галина Задорина, Сергей Киселёв (фото) №115 от 06.07.2012